Андрей Богданов - Царевна Софья и Пётр. Драма Софии

Нёвилль ошибается — при загородных дворцах царей в то время разбивались не только богатые фруктовые сады, но и очень красивые регулярные парки.

Последнее нашествие поляков и казаков на Москву случилось в 1618 г. В 1633 г. наступление короля было остановлено западнее Можайска и под Калугой.

Характеристика царя Петра, которого сам Нёвилль не видел, опирается на рассказы жителей Немецкой слободы. От русских, даже противников государя, он столь нелицеприятные отзывы о монархе получить не мог.

Напротив, пожарная служба в Москве работала весьма оперативно, так что в 1680–1690-е гг. число больших пожаров резко сократилось.

Всех фасонов деревянные дома и ограды продавались разобранными (по образцам) и собирались командами строителей на участке покупателя за один день.

Масленица на Сыропустной неделе перед Великим постом несравнима с ним по длительности (одна неделя против четырёх).

Сравнительных данных о поножовщине в Москве, Париже и Лондоне у нас нет, но по отдельным источникам можно заключить, что ситуации были схожи.

В высшей мере странное заявление: дожди в России и Польше шли примерно одинаково.

В издании произвольно усилена фраза рукописи: «Они без зазрения совести дурно обходятся со своими священниками и монахами вне храмов» (Лавров, с. 170).

Митрополичья кафедра была перенесена из Киева — через Владимир — в Москву в 1325 г.; патриарший престол, которого не было в Киеве, установлен в Москве в 1589 г.

На самом деле в Москву на собор против Никона в 1667 г. приезжали патриархи Паисий Александрийский и Макарий Антиохийский.

«Предшественником» Нёвилль считает Никона, низвергнутого собором с участием восточных патриархов, но после него до скончавшегося 15 марта 1690 г. Иоакима архипастырями избирались Иоасаф II (1667–1672) и Питирим (1672–1673). Иоаким даже при Алексее Михайловиче отстаивал независимость патриарха от царя в церковных вопросах, а при Фёдоре и Софье нередко властно вмешивался в политику. Подробно см.: Богданов А.П. Русские патриархи. Т. 2. С. 42–314.

Упоминание «погремушек и бубенчиков» (в издании и рукописях) заставляет усомниться, что Нёвилль видел облачения русских архиереев.

Судя по «книгам патриарших выходов и служб» за XVII в. и официальным сценариям царских церемоний с участием духовенства, порядок церковных процессий был, напротив, очень строг, и каждый занимал строго определенное место.

В рукописи вместо «весьма похожей» читаем: «немного похожей».

Мостить деревом улицы и дороги на Руси стали в столь глубокой древности, что тарифы дорожных строителей («Урок мостникам») вошли в «Русскую правду». В конце XVII в. замощены были все улицы Москвы, но, конечно, не Немецкой слободы, утопавшей в грязи.

Судя по этому замечанию, и в московском храме Нёвилль не был, иначе бы он знал, что православные молятся на родном языке, а не на чужом, как католики,.

Царя Ивана Алексеевича Нёвилль тоже не видел, но французских авторов такие мелочи редко удерживали от оценок русской действительности. Выдумка о параличности и «безобразии» государя не может принадлежать даже жителям Немецкой слободы, которые представлялись царю и хотя бы раз в год его видели.

Нёвилль пропустил еще Петров пост (от Пятидесятницы до дня Петра и Павла).

В последней четверти XVII в. отношение к дочерям на Руси менялось. Не только в царской семье и домах аристократов их стали учить наравне с мальчиками, но и печатный Букварь был адресован «хотящим учиться мужам и женам, отрокам и отроковицам». См.: Богданов А.П. Стих и образ изменяющейся России. 4. II.

Рассказ о монастырях, очевидно, идёт от протестантов Немецкой слободы.

Среди отколовшихся от православия ветвей христианства как раз католичество вызывало на Руси наибольшее неприятие.

Вход иноверца в православный храм никак не возбранялся. Препятствия встречали попытки поляков-католиков войти в церковь в головном уборе и с собакой.

В рукописи: «прозванный тираном». Иван IV Васильевич Грозный (1530–1584), великий князь московский, с 1547 г. царь всея Руси. Из династических соображений Романовы подчеркивали свое родство с великим тираном через его первую жену Анастасию Романовну Юрьеву.