Богуслав Суйковский - Листья коки

Рядом в темноте замаячила чья-то тень. Часки с горного поста уже подлаживался к его бегу, и Синчи, снова сосредоточившись, пересказывал ему устный приказ:

- Из Чапаса сбежало двое. Переселенцы из племени сечура. Они направляются к перевалу Янки Чикла или в долину реки Уальяго. Кто увидит, обязан задержать беглецов и передать их военной страже.

Когда сменивший его часки повторил поручение и, ускоряя бег, скрылся во мраке, Синчи перешел на обычный шаг и, тяжело дыша, направился к помещению сторожевого поста. Теперь ему вспомнился костер в селении Илльи и собравшиеся возле огня люди.

- Там остановился на ночлег странствующий поэт, - объяснил ему кто-то в караульном помещении, - все селение сбежалось послушать его.

- И мне хотелось бы туда пойти: потом там будут пляски, - вздохнул какой-то юнец возле Синчи.

- Всем хотелось бы! Но отлучаться не велено. Сегодня предстоит напряженная ночь.

- Что же рассказывает этот странствующий поэт?

- Наверное, как всегда, "Апу-Ольянтай"(1).

- Вовсе нет! - самодовольно заявил начальник. - Мне все известно, потому что я сегодня разговаривал с этим поэтом. Он рассказывает новую историю о двух молодых людях, которые полюбили друг друга.

- Э-э, ну и что тут интересного? Я бы с большей охотой послушал о битвах времен сапа-инки Уайны-Капака.

- Или о злом духе Супае, который бежит от бога Инти.

- Тише. Ночью о таких вещах нельзя говорить!

Однако Синчи заинтересовал рассказ странствующего поэта, и он с любопытством продолжал расспрашивать.

- Значит, он рассказывает о тех, что любили друг друга. Но что в этом интересного? Они пошли во время праздника Райми к камайоку, правителю уну, и тот объявил их мужем и женой. А потом община-айлью наделила их землей и построила для молодых дом.

- Ну, не всегда все складывается так легко и просто. - Начальник поста взял новую связку листьев коки и молча стал их жевать. Через минуту он продолжал: - Так редко бывает. Когда молодые - оба из одного селения, когда никто иной не имеет видов на ту же девушку, когда, наконец, у местного камайока нет никаких счетов с женихом и невестой или с их родными. Но бывает и иначе. Совсем иначе! Камайок или какой-нибудь инка, вождь-курака, а то и сам верховный жрец - уильяк-уму может присмотреть эту девушку для себя. Случается и так: юноше уже двадцать четыре года, а ей - всего-навсего шестнадцать-семнадцать. Ему предлагают выбрать себе жену, а ей еще рано выходить замуж. Наконец, кто-то другой, кто имеет на девушку виды, может преподнести камайоку больше подарков и тот откажет влюбленному. Хе-хе, по-разному все это складывается.

- А иногда девушек выбирают для жертвоприношения. Выбор может пасть как раз на эту, - отозвался кто-то в темноте. - Мой брат, когда служил в солдатах, видел, как одну девушку принесли в жертву в Золотом храме на острове, что посреди озера Титикака.

- Ну, это не так уж часто случается. Раз в два-три года, а то и реже.

Синчи припомнил последнюю из переданных им депеш и спросил не без колебания:

- А если... эти влюбленные не захотят уступить? Тогда что? Неужели нет выхода?

- А какой может быть выход? Глупо ты рассуждаешь!

- Ну, они могут попытаться бежать...

- Бежать? Только инкам, куракам да жрецам разрешается свободно путешествовать по стране. Всех остальных задерживают у первого же сторожевого поста. Всякий обязан находиться там, где ему положено, и делать свое дело. Бежать? Тоже выдумал! На всех дорогах - сторожевые заставы, на границах - тоже; в селениях и в городах - правители-камайоки. А ты сможешь пробраться через горы по нехоженым тропам? Попробуй-ка? И разве тебе дадут провизию на складе, если ты не несешь кипу или не имеешь такой бляхи, как у камайока, направляющегося по делам службы? В нашей стране - Тауантинсуйю, где властвуют сыны Солнца, должен быть абсолютный порядок. Делай, что тебе приказано, и помалкивай. Не смей и помышлять о побегах!

- Да и зачем это нужно? - поддержал начальника сосед Синчи с левой стороны. - Разве нам плохо? Если ты земледелец, то тебе всем селением строят дом и каждый год выделяют участок земли. Случись голод или несчастье - тебе помогут. Я знаю это по себе, я сам из крестьян.

- А я из семьи рудокопа. Это тоже труд уважаемый. Вот и нам дом построили, обеспечили едой, одеждой, шерстью, домашней утварью. Сушеного мяса-чарки у нас всегда вдоволь, сладкой кукурузной чичи получали сколько душе угодно, а однажды, когда сын Солнца посетил наш рудник, нам выдали по бочонку хмельной соры.