Владимир Демченко - Главные преступления советской эпохи. От перевала Дятлова до палача из Мосгаза

Шел уже 8-й день задержания — на десятый по закону нужно было отпускать подозреваемого. Признание нужно как воздух. Но Чикатило молчал! Костоев приказал увести арестованного, захлопнул папку и поднял телефонную трубку. Набрал номер психиатра Александра Бухановского. Они давно не общались, хотя ученый стал неофициальным членом следственной группы. Сегодня Костоев не ждал от Бухановского помощи, врач и так сделал, что мог. Следователь просто рассказывал о возникшей проблеме, просто выговаривался и изливал душу.

— Дайте мне поговорить с ним, — прервал его Бухановский. — Не обещаю, что смогу повлиять, но попытка не пытка.

— Хорошо, приезжайте завтра часикам к девяти, — сказал Костоев.

На следующий день Александр Бухановский положил перед собой стопку листов с отпечатанным на машинке текстом. Привели Чикатило. Сняли наручники, усадили на привинченный к полу стул. Несколько минут он внимательно смотрел на маньяка, а потом попросил Костоева оставить их наедине.

Вышел Бухановский только глубоким вечером. А Чикатило вдруг заговорил. Да так, что не остановишь, Костоев еле успевал записывать. Маньяк не каялся, он скорее хвастался — в подробностях рассказывал о девочках, мальчиках, девушках и женщинах, зверски замученных им и брошенных в лесу.

Дня не хватило, продолжили на следующий. Чикатило признался в 56 убийствах — под Ростовом, в Москве, Ленинградской области… Через несколько дней он стал знаменитым, одним из самых кровавых душегубов в СССР и мире. О нем писали диссертации, книги и снимали фильмы — даже в Голливуде. Его дело навсегда вошло в программу юридических факультетов. Правда, сам Чикатило об этом не узнал.

Что же сказал Бухановский этому извергу? И что толкало Чикатило на невероятную жестокость и жажду убийства?

Первое убийство, в котором признался Чикатило, стало для следователей сюрпризом. Они полагали, что свой кровавый путь он начал в 1981 году. Но оказалось, что еще в 1978 году в Шахтах он убил девятилетнюю Лену Закотнову. То дело давно было закрыто, материалы пылились в архиве. Потому что за это убийство был расстрелян другой человек.

Самое страшное, что изувера можно было остановить еще тогда. Чикатило был уже одной ногой на эшафоте, но сумел «соскочить». Из-за того, что следователи доверяли стереотипам больше, чем себе самим.

Впрочем, в деле Чикатило это была не последняя ошибка.

Закотнову убили в мазанке в Межевом переулке. Этот квартал — злачное место, одноэтажные трущобы советского времени. В покосившихся домиках ютились рабочие и тунеядцы, откинувшиеся с зоны и алкоголики с наркоманами. Рядом течет речка Грушевка. Узкая, грязная и вонючая, с мутной водой и горами мусора. Среди этого мусора и нашли тело Лены. Оно было изрезано множеством ножевых ударов, неподалеку плавал ее школьный портфель.

Одноклассники девочки рассказали, что в тот день она сбежала с последних уроков. Явно куда-то торопилась, но никому ничего не сказала. Знакомая девочка видела ее на остановке с каким-то высоким дядей в очках. Мужчина что-то предлагал, Лена раздумывала, потом согласилась. С остановки они, по словам маленькой свидетельницы, ушли вместе.

Казалось, раскрыть это преступление не составит труда. Дядю быстро нашли, им оказался Андрей Романович Чикатило, 42 лет, педагог. Подозреваемого показали девочке, она неуверенно кивнула. Вроде он.

— Да что вы, помилуйте, — начал Чикатило. — У меня самого двое детей, мальчик и девочка. Вот, взгляните на фото. О каком убийстве вы говорите! Я учитель, работаю с детьми. А свидетельнице показалось.

Все в этом интеллигенте-очкарике не вязалось со звериной жестокостью убийства. Учительствовал и жил он, правда, в другом районе, а дом в Межевом купил по дешевке, хочет сделать из него наполовину склад барахла, наполовину мастерскую. Надо бы осмотреть помещение на всякий случай, но… Тут милиции стало не до интеллигента: появился настоящий подозреваемый.

Рядом с Грушевкой жил Александр Кравченко, отсидевший 10 лет за изнасилование малолетней. Ну конечно, кто же кроме него мог совершить такое злодеяние! Улик не было, но при обыске на чердаке дома Кравченко нашли украденные незадолго до того у соседа вещи. За это Кравченко, как сейчас говорят, «закрыли». Уже через несколько дней он признался и в убийстве Лены Закотновой. Умели тогда убеждать арестованных.

В июле 1983 года Кравченко расстреляли. А о Чикатило в связи с этим делом не вспоминали 12 лет, до самого его признания в 1990 году. Маньяк рассказал, что убивать девочку не хотел. Собирался просто надругаться. Встретил ее на остановке и пригласил в дом, пообещав подарить жевательную резинку. Кто рос в конце 70-х, знает, что тогда значила жвачка. Для детей из бедных семей, а Закотнова была именно такой, это было недосягаемое наслаждение. Чикатило знал это, он умел играть на струнах детской души. Презрев опасность, девочка согласилась пойти с добрым дядей. В доме маньяк стал трогать ее, уговаривать и шептать ласковые слова. Лена начала яростно отбиваться, царапалась, кричала. Тогда Чикатило зажал ей рот, схватил нож и начал наносить удары. По его собственным словам, он почувствовал возбуждение и настоящий, давно забытый оргазм.