Петр Балаев - АНТИ-Стариков. Почему история все-таки наука

Но это всё цветочки. Теперь ягодки будут. Я сначала даже глазам своим не поверил, что такое может быть… Но ладно, всё по порядку.

Дело в том, что я тоже увлекаюсь чтением всяческих мемуаров, поэтому, когда в главе «Кто стоял за Февралем?» натолкнулся на очередное упражнение автора в беллетристике в виде описания встречи полковника Игнатьева с царем, мне почудилось, что подобный текст я уже читал, очень уж все знакомо было. Открыл книгу Игнатьева и… Давно я так не смеялся!

Давайте вместе насладимся талантом лидера патриотической партии ПВО. Я буду приводить отрывки из книги русского полковника и отрывки из произведения Старикова, а вы попробуйте угадать — кто из них какой текст писал. Особенное внимание обратите на выделенные слова.

— Полковник, считайте, что имеете дело с одним из ваших генералов, с которыми поддерживаете постоянные и дружеские отношения. Разговаривайте со мной, как вы разговаривали бы с ними. Это облегчит дело, поскольку мы о многом должны переговорить и сделать обзор положения. Важность этого вы вскоре поймете. Прежде всего, скажите мне, что вы думаете о Германии и Австрии?

— Полковник, я сразу перейду к делу. Считайте, пожалуйста, что говорите с одним из ваших генералов, с которыми поддерживаете постоянные и дружеские отношения Мне нужна ваша помощь и… И ваша откровенность! Разговаривайте со мной так, как вы разговаривали бы со своими друзьями… Прежде всего, скажите мне, что вы думаете о Германии и Австрии?…

— Германия, Ваше Величество, оказывает сопротивление, непонятное для многих людей. Она имела преимущество в вооружениях до объявления войны, однако тяжелые потери, которые понесла Германия, уменьшили ее мощь. Ее разгромили бы довольно быстро, если бы с началом боевых действий союзники могли скоординировать свои действия и назначить единое командование. Германия использует соперничество, которое при каждом удобном случае сама и разжигает между державами Антанты, когда одна из них наступает, другая стоит с винтовкой у ноги. Германия пользуется этим для переброски армий с Востока на Запад, в зависимости от обстановки благодаря своим великолепным железным дорогам и массе войск, которую концентрирует на фронте, сковывая любое усилие.

— Германия оказывает сопротивление столь сильное и затяжное, которое никто и не предполагал. Безусловно, она имела преимущество в вооружениях до объявления войны, однако тяжелые потери, которые понесла Германия, уменьшили ее мощь. Я убежден, что ее разгромили бы довольно быстро, если бы с самого начала боевых действий союзники могли скоординировать свои действия и назначить единое командование всеми операциями. Однако уже заканчивается третий год борьбы, а такой координации все нет. Зато есть непонимание, а может даже нежелание или соперничество среди стран Антанты, когда одна из них наступает, другая стоит с винтовкой у ноги. Благодаря своим великолепным железным дорогам Германия легко перебрасывает массу войск с Востока на Запад или, наоборот, в зависимости от обстановки. И тем самым сковывает любое противное ей усилие на фронте.

— Население силой принуждается к самоограничению. Кроме того, Германия снабжается за счет нейтральных [107] стран, в основном через Голландию, а сама Голландия все получает из Англии.

— Население принуждается к самоограничению… Кроме того, Германия снабжается за счет нейтральных стран, в основном через Голландию, а сама Голландия все получает из Англии.

— Он пассивно терпит свою судьбу, подчинившись военной касте, и все еще верит в свою избранность. Может быть, после ряда поражений он изменит свою позицию.

— Население принуждается к самоограничению. Оно пассивно терпит свою судьбу, подчинившись военной касте, и все еще верит в свою избранность.

— Мне было гораздо легче иметь контакты с этой страной. Я думаю, что ее руководители отдают себе отчет в том, что натворили, согласившись с германскими директивами об объявлении войны, и теперь хотят выйти из коалиции, однако боятся своего соседа; они также чувствуют, что лоскутная Австро-Венгерская империя не сможет сохраниться. Чехо-Словакия, Трансильвания, Хорватия, Герцеговина, Босния потребуют и уже требуют независимости. Империя, следовательно, может сохраниться только в том случае, если они одержат победу, поэтому ее правители так отчаянно цепляются за Германию. Франция и Англия не жалеют слов для тех народов, о которых я только что упомянул, а Италия требует установления естественных границ.