Понсон Террайль - Капитан Мак

- Мои интересы?

- Ваши и мои.

- Ну, теперь я ничего не понимаю, - прошептала донья Манча.

- А ведь это так просто. Капитан Мак был вашим любовником одну ночь, ну, если вам угодно, один раз. Но этого может быть вполне достаточно, чтобы потопить ваш корабль.

- Вы так полагаете?

- Да; и поскольку кормчий этого корабля - я, и моя обязанность бороться с противным ветром, я и решил выбросить этого капитана за борт.

- А я, - холодно прервала его донья Манча, - вытащила его из воды. Я не желаю, чтоб он умирал, понятно вам?

Дон Фелипе, услышав это, впал в полную ярость.

- Нет, это неслыханно! - закричал он. - Будьте вы смелы и честолюбивы, добейтесь милостей принца, дойдите до самого короля и подсуньте ему в любовницы вашу сестру, сделайте из этой женщины, которую вы сумели поставить так высоко, огромную силу, наделите ее почти королевским могуществом, свяжите с ней все свои планы - и все напрасно! В гостинице на большой дороге она случайно встречает какого-то солдафона, и в одну секунду этот искатель приключений разрушает все здание, которое вы выстроили с таким тщанием и терпеньем! Вот уж воистину, сударыня, - закончил дон Фелипе с какой-то дикой иронией, - к такой развязке я не был готов!

- Ну вот наконец, - тихо произнесла донья Манча, - теперь наконец я знаю движущие вами мотивы.

- Да, они именно таковы.

- И вы боитесь, что Мак все разрушит?

- Абсолютно все, - подтвердил дон Фелипе.

- Ну что же, могу сказать, что вы ошибаетесь... Мак человек храбрый и мужественный... Он полюбит меня и станет моим орудием... Он будет служить не королю, а нам...

Дон Фелипе пожал плечами.

- Мне кажется, вы обезумели, - сказал он.

- Нет, это вы ослепли.

И лицо, и взгляд доньи Манчи выражали холодную решимость.

- Слушайте меня хорошенько, - сказала она. - Вам выбирать: или вы позволите мне делать то, что я хочу, или я вас оставлю.

Дон Фелипе побледнел.

- Вы сами знаете, - продолжала донья Манча, - что мы здесь с серьезным поручением, что мы не только придворные, но и...

Дон Фелипе сделал испуганный жест:

- Молчите! - прошептал он.

- ... заговорщики, - закончила донья Манча. - Агенты Испании, тайные представители партии, которая желает отстранить от власти Ришелье.

- Тише, сестра, тише!

- Так вот, - продолжала донья Манча, - посмотрите на меня.

И она подняла к небу правую руку.

- Я клянусь, что, если вы ослушаетесь меня, я поеду к кардиналу и открою ему нашу тайну. Я женщина: меня пощадят... А вы...

- В чем же я должен повиноваться вам? - спросил дон Фелипе убито. Оставить в покое вашего дорогого капитана?

- Нет, больше того.

- Стать его другом?

- И еще больше... Я хочу, - сказала донья Манча, - чтобы капитан отныне звался Руис и Мендоза.

Дон Фелипе невольно вскрикнул.

- Вы вольны соглашаться на мои условия или отвергнуть их, - закончила его сестра.

Роли переменились: теперь приказывала донья Манча.

Дон Фелипе склонил голову.

- Хорошо, я повинуюсь, - прошептал он.

Глава 22. Дон Руис и Мендоза и Пальмар и проч. и проч.

А Сидуан тем временем не отходил от своего спящего капитана. Сидуан был просто великолепен: он сторожил капитана; обнажив шпагу, он ходил взад и вперед по комнате и был готов противостоять хоть всей Испании, то есть, в данном случае, дону Фелипе.

Но испанцы не пошли в атаку; никто не стал ломиться в двери павильона, и на этот раз Сидуану не пришлась обагрять свой меч в крови.

Он воспользовался свободным временем, чтобы немного помечтать о будущем. Отправной точкой его мечтаний была знаменитая веревка, которую Мак дал ему, выдав ее за веревку повешенного.

- Очевидно, - говорил себе бывший трактирщик, ставший военным, именно веревке повешенного мы обязаны всеми этими чудесами. Ведь другие, то есть те, у кого нет и кусочка такой веревки, уже сто раз бы погибли за последние сутки... Во-первых, в Шатле, уж если виселица была сколочена, палач никогда без дела не остается, а тут он ушел ни с чем... Потом я, при своей хилости, без этой веревки никогда не смог бы взвалить капитана на плечи и протащить его мимо двадцати часовых. А эти болваны еще и кланялись мне, как будто я был сам господин де Гито собственной персоной... А в конце концов мы оказались здесь... во дворце... во дворце феи доньи Манчи... Значит так: если бы донья Манча не любила капитана, она бы не помогла нам его спасти и не захотела бы выдать его за своего двоюродного брата... Это все веревка повешенного помогла! Веревка дорогая действует!

Но тут одна неожиданно пришедшая ему в голову мысль испортила радость Сидуана.