Марк Медовник - Жидкости [оптимизированы иллюстрации]

Так, по сути, и работают жидкокристаллические цветные экраны – и на вашем телефоне, и на телевизоре, и, в моем случае, на спинке кресла передо мной в самолете. Точки мы называем пикселями. Каждый из них имеет три цветных фильтра, пропускающих соответственно один из трех основных цветов. Для экранов основные цвета красный (red, R), зеленый (green, G) и синий (blue, B), отсюда аббревиатура RGB. Если все три цвета излучаются в равных пропорциях, пиксель выглядит белым, хоть и состоит из трех отдельных цветов. В этом можно убедиться, если уронить на телефон маленькую капельку воды и посмотреть сквозь нее на экран. Она сыграет роль увеличительного стекла, и вы сможете разглядеть отдельные группы из трех точек: красной, зеленой и синей.

Если мастерам живописи приходилось ломать голову над тем, как привнести в картины тьму и тень, смешивая краски и изобретая теорию восприятия цвета, то современные конструкторы жидкокристаллических экранов и ученые раздвигают границы воспроизведения цвета применительно к движущимся изображениям. И если в эпоху Возрождения масляным краскам приходилось конкурировать с другими техниками и материалами для живописи, такими как фреска или яичная темпера, то сегодня жидкокристаллические экраны (liquid crystal display, LCD) конкурируют с экранами на базе органических светоизлучающих диодов (organic light-emitting diode, OLED). В этой баталии, которая разыгрывается в каждом новом поколении телевизоров, планшетов и смартфонов, есть даже свой тайный язык. ЖК-экраны, как вам, может быть, доводилось читать в каком-нибудь специализированном блоге, не могут показывать глубокие черные цвета, поскольку поляризаторы, которые не пропускают свет к экрану во время темных сцен, эффективны не на 100 %; цвета выходят серыми. Из-за способа создания цвета в ЖК-экранах страдает и яркость некоторых оттенков. Отсюда проблема со шторкой на окне в салоне и с попаданием солнечного света на экран, которое сильно затрудняет просмотр.

Однако экраны становятся всё лучше благодаря великолепным инновациям, которые, по сути, не слишком отличаются от техники послойного наложения масляных красок. Так, добавление слоя с активной матрицей позволяет некоторым пикселям включаться независимо от остальных. При этом отдельные части изображения можно сделать более контрастными, чем другие, вместо того чтобы устанавливать единый уровень контрастности для всей картинки. Это полезно для тех сцен в кино, которые снимаются при неполном освещении. Конечно, всё это делается автоматически на транзисторной технологии – именно это подразумевает слово «активная» в применении к матрице. Кроме того, инженеры научились делать так, чтобы при изменении угла зрения изображение ухудшалось не так сильно. Раньше экран под определенными углами было видно плохо, но теперь в него добавлен «рассеивающий слой», который распределяет свет, покидающий экран, по разным направлениям. По сравнению с этим технология OLED – наследница красных светоизлучающих диодов, использовавшихся в первых цифровых часах, – сегодня более энергоэффективна. Кроме того, в ней доступна гораздо более широкая палитра цветов, да и угол зрения почти не играет роли. Но, несмотря на значительно более высокую по сравнению с ЖК-экранами стоимость, экраны OLED до сих пор не достигли того же уровня яркости.

Возможно, жидкие кристаллы не идеальны, но они представляют собой, по сути, тот самый динамический холст, о котором мечтал Оскар Уайльд. Теперь каждый может завести у себя в холле (или на чердаке) собственный портрет на экране, который будет обновляться ежедневно. Когда жидкокристаллические экраны несколько лет назад стали по-настоящему дешевыми, люди начали дарить их друг другу в виде динамических фоторамок. Но популярными они так и не стали. Мало того, многие их просто ненавидели, как Дориан Грей – свой меняющийся портрет. Я убежден, что причина для ненависти заключалась не в качестве изображения – многие с удовольствием разглядывают себя на жидкокристаллическом экранчике собственного смартфона; дело, скорее, в самой природе таких экранов. Это, по сути, самозванцы, нечто текучее, волшебное и призрачное, что пытается притвориться прочной, надежной и настоящей фотографией момента, застывшего во времени.

А вот в плоских телевизорах та же технология стала невероятно популярной. Согласованное переключение цвета пикселей позволяет телеэкранам демонстрировать движущиеся картинки. Именно благодаря этому мы можем видеть, как актеры разговаривают, жестикулируют и меняют выражение лица, а также (в случае кино, которое я смотрел в самолете) прыгают от дома к дому, спасая мир от вселенского зла. Я, конечно, понимал, что увиденное не происходит на самом деле, это всего лишь набор точек основных цветов, согласно мигающих под сопровождающий саундтрек. Но всё это стимулировало меня и интеллектуально, и эмоционально; я был поглощен происходящим на экране. Однако есть момент, который мне по-настоящему трудно понять. Если сравнить впечатление от просмотра этого фильма в самолете с впечатлением от рассматривания какого-нибудь шедевра живописи, вроде «Воскресения Христа» Тициана, в картинной галерее, то я точно знаю, что подействует на меня сильнее. Боюсь, это будет кино. Я не горжусь этим. Я понимаю, что картины Тициана – великое искусство, а кино про супергероя на десятидюймовом экране – нет. Почему я настолько неглубок? Может ли быть, что на высоте 12 000 м я теряю всякий вкус к искусству? Или всё дело в эмоциональном подъеме, связанном с полетом?