Сергей Комаров - Либералия – взгляд из Вселенной. Всеединство

Он в третий раз сказал им: какое же зло сделал Он? я ничего достойного смерти не нашёл в Нем; и так, наказав Его, отпущу.

Но они продолжали с великим криком требовать, чтобы Он был распят;

И превозмог крик их и первосвященников.

Когда-то, более 50 лет назад, я окончил институт, но совсем и не энергетический, и не физический, а авиационный. Но и в институте я учился на факультете не двигательном, в чём и живёт энергия жизни летательного аппарата, а на факультете, обучающем студентов устройствам самих летательных аппаратов. Я полагал, что главное в самолётах, как и у птиц – это крылья. Я даже и мыслить тогда не мог о том, что главное – это энергия, это двигатель. А если быть совсем честным, то мне было всё равно. И ни о чём я не думал более того, что лишь бы в институт попасть.

Но я отвлёкся. И продолжим это миропредставление дальше.

В самолётах главное – это энергия двигателей, запасаемая в его топливных баках, а у птиц – энергия ветра и энергия пищи, запасаемая птицей в желудке, жировых тканях и, естественно, в клетка в форме высокоэнергетических соединений, типа АТФ. И для того, чтобы птицы могли жить, они и занимаются добычей энергии и переработкой энергии внешней в их внутреннюю, всё своё активное, свободное от отдыха, время жизни. Птицы летают, плавают и ходят только для того, чтобы есть и размножаться, а едят только для того, чтобы жить. В этом и вся романтика жизни, вся её глубина и её красота.

И вот, спустя восемь лет, после мнимого предательства меня церковной сектой и их богом, снова случай, снова мнимое предательство, снова драма в моей личной жизни, которая сделала невозможным для меня, как для обыкновенного человека, имеющего, к тому же чувство собственного достоинства, продолжить мою туристскую жизнь на горных реках, в составе того коллектива людей, а это несколько десятков человек, с кем я ходил в походы последние пять лет. Об этом я тоже расскажу, но в конце второго тома.

Водный туризм был для меня всю жизнь, и осталась до сих пор, тем бальзамом для души, который не только красил её, вылечивал от неприятностей, но и создавал заряд для моей дальнейшей обыденной жизни. Если гениальному барду – Ю. Визбору, в предсмертные часы его жизни нужно было постелить степь, и занавесить окна туманом, то не нужна только вода, хоть гладкая, хоть бурная, и никаких там степей. Скорее всего, тут виновата магия текущей воды, а может, и мой неуёмный, беспечный и рисковый характер.

Помните знаменитую фразу из фильмов «Полосатый рейс» и «Бриллиантовая рука»: «Я не трус, но я боюсь» . А во мне же сидит нечто противоположное: «Я трус, но я не боюсь».

И снова мысли в поисках виноватых, и снова мыслительная энергия родили мой новый труд, который я называю эссе, именно потому, что мало что понимаю, как это нужно было называть. И опять же, из него вытекло, что мерки моего времени – моего советского прошлого, когда формировалось моё совковое сознание, неприменимы ко времени новому, когда сознание русских людей, русского народа оказалось поражено пандемией чумы совсем и не русского либерализма. Либерализм, конечно же, присутствует в любом народе, как и в любом живом существе, ибо и он необходим для жизни, о чём вы тоже узнаете из эссе, но центром его сосредоточения в человечестве, а если быть точным, и его рассадником, всё же, являются западные европейцы. Почему, и из чего это следует, узнаете из эссе.

И как рождённый ползать, не может летать, так и больной либерализмом не может мыслить патриотично, любя и свой народ, и свою страну, и относить их к своей родине. Он не может и предавать, ибо в либеральном толковом словаре подобного термина просто не существует, как антипода свободе, мешающего жизни. Он как вакуум, что есть, и чего нет одновременно. Это отсутствие присутствия или присутствие отсутствия. Можете проверить. А если и найдёте термин «предательство» в каком-то словаре, то значит, вы взяли словарь ни с той полки.

Либерализм и свобода – это то, чего не существует и не может существовать в жизни, но что будоражит сознание и душу свободофилов, лишённых радости и счастья любить людей, служить им, и быть им преданными. Какая же может быть свобода на службе человеку и людям? Они также будоражит и умы политиков, которые стремясь быть любимыми народными массами, подстраивают своё мышление под мышление массовое, и под прихоти и желания этих масс. Ведь только клоуны, пришедшие к власти на волне хаоса, да и то под хмельком, могут громогласно с крышек люков танков декларировать свободу не только отдельным людям, но всем субъектам государства.