Матвей Бронштейн - Солнечное вещество и другие повести, а также Жизнь и судьба Матвея Бронштейна и Лидии Чуковской [сборник]

Но где же эти ненасытные читатели брали книги? Домашняя библиотека исчерпалась быстро. На развалах у букинистов книги по точным наукам были далеко не в почете. Да и денег на покупку книг в семье не хватало. Поэтому главным источником знаний служили библиотеки, в 1921 году – Городская публичная библиотека, впрочем, до того момента, пока изменение правил не закрыло ее для слишком юных читателей. Это изменение застало Митю за чтением “Популярной астрономии” Фламмариона, фрагмент которой пересказан выше. Книгу пришлось дочитывать в библиотеке Академии наук, где юный возраст читателя не служил препятствием.

Письмо Исидора Петровича Бронштейна Г. Е. Горелику о фотографиях брата. Из личного архива Г. Е. Горелика.

Но книги книгами, а для шестнадцатилетних юношей настала пора позаботиться о своем жизненном положении – приобрести профессию. В 1923 году братья поступили в электротехникум, однако уже в следующем году были вынуждены его оставить – заработка отца не хватало на содержание семьи. Несмотря на свое мелкобуржуазное происхождение, он был начисто лишен способностей к частной практике. Поэтому довольствовался службой в государственном медицинском учреждении и, соответственно, небольшим окладом. Техникум братья покинули без сожаления: инженерно-технических склонностей у них не обнаружилось. Они пошли работать на завод.

Человек в семнадцать лет, однако, живет не только “насущными” заботами, и братья продолжали искать свои пути. А они впервые начали расходиться зримо. Собственно, некоторые признаки этого проявлялись и раньше. Как-то незаметно Матвей стал решительно обгонять брата в точных науках. Случайно выяснилось, что Матвей знает тригонометрию, которая Исидору была совершенно неизвестна. Так было и в других физико-математических областях. В 1924 году Матвей узнал, что при университете действует кружок любителей физики, и стал его посещать.

А Исидор, стремясь побыстрее встать на ноги, поступил на курсы стенографии, вскоре придумал некоторые усовершенствования этого ремесла и уже в 1925 году совместно с несколькими преподавателями стал автором литографированного “Практического курса стенографии”. В 1926 году поступил в Киевский институт народного хозяйства, желая заняться математизацией экономической науки. И до пенсии работал экономистом в киевских государственных архитектурных мастерских, занимаясь планами градостроительства.

Исидор Петрович считал, что талантами брат несравненно превосходил его. Но и его собственная незаурядность была очевидна. Он читал на десяти языках. Очень любил украинский язык. В 1941 году была издана книга, переведенная им с русского на украинский. Он удивительно хорошо для неспециалиста ориентировался в физике, математике и их истории. Обширные интересы, далеко выходящие за пределы точных наук, отражала его огромная библиотека: в его небольшой комнате коммунальной квартиры насчитывалось около двадцати тысяч книг. Книги по истории, филологии, русская классика вместе с книгами по физико-математическим наукам образовывали мир, в котором он жил.

С детства он страдал тяжелой формой заикания. Оно передалось и Матвею, у которого, однако, после лечения в 1922 году почти полностью исчезло. А у Исидора Петровича это нарушение речи осталось и наложило отпечаток на всю его жизнь, препятствуя живому общению с людьми (он вынужденно предпочитал переписку), мешая ему делиться духовными богатствами с другими. Своей семьи он не завел. Общаясь с ним, нельзя было не ощутить светлую его душу, по-детски наивное и доброе отношение к людям. Он был деликатен, но не уклонялся от того, чтобы высказать свое мнение.

Незаживающую рану нанесло “исчезновение” брата у него на глазах. В августе 1937 года Матвей приехал в Киев навестить родных. Исидор Петрович, вопреки всякому здравому смыслу, не мог простить себе, что не назвался Матвеем, когда ночью 6 августа пришли арестовывать брата…

Осенью 1924 года Матвей Бронштейн начал посещать “Физическую секцию Киевского студенческого кружка исследователей природы”. Его создателем и руководителем был молодой физик Пётр Саввич Тартаковский. Кружок был близок тогдашним “семинарам повышенного типа”, на которых студентов готовили к научной работе. Матвей формально не имел даже среднего образования, но фактически уже обладал достаточными знаниями для начала научной работы.