Уильям Арнтц - Кроличья нора, или Что мы знаем о себе и Вселенной

И на этом мы прощаемся с вами.

Мы любим вас.

На самом деле вопрос вот в чем: что сделал Бог, чтобы сотворить Вселенную? Это – интересный трюк, и физики давно пытаются разгадать его секрет. Меня всегда интересовала магия – как возможность приблизиться к тому, что казалось мне чудом. Почему мы здесь? И куда мы движемся? Даже в детстве я постоянно задавал себе эти вопросы. Я спрашивал о чуде… И вот что мне удалось понять. Разгадка «трюка» Создателя кроется в понимании того, что сознание неотделимо от материи. Материя и сознание связаны намного теснее, чем мы себе представляли.

Мистики много столетий назад говорили о том, к чему неврология пришла лишь сейчас: внутреннее трансцендентальное «Я» человека сливается со всей Вселенной. Сознание и материя едины, это одно и то же.

Я пока не исследовал чудо превращения воды в вино. Но, вообще говоря, это очень заманчивая штука.

Каждая клетка в нашем теле подслушивает все наши мысли.

Частенько люди, завидев меня в супермаркете, спрашивают: «Это не вы снимались в том фильме?» И я отвечаю: «Да, это был я». А они говорят: «Ничего себе!»

Должен ли наблюдатель стремиться быть центральным «персонажем» опыта? Или ему лучше стать свидетелем и позволить опыту разворачиваться независимо от его воли? Некоторые традиции дают нам однозначный ответ. В языке индейцев хопи нет местоимений «я» или «мы». Для них главное – глагол, событие. Они сказали бы «дождит», «любится». Посмотрите, что получается! Мы говорим: «Я люблю такого-то человека», верно? Но если я говорю: «У меня любится», то становлюсь свидетелем процесса.

«Любится» – значит происходит процесс любви, в который вовлечены двое. Один – я, другой – тот человек, который мне дорог. Не я действую, не она. Происходит только «любление». Вы видите, как это красиво?

Ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них.

Важны ли наши мысли? Несомненно. Они – каркас реальности. Что такое мысль? Мысль – это капля в потоке сознания. Мозг выделяет ее из этого потока, «упаковывает» в нейронную сеть и подвергает анализу в ассоциативной памяти. Тогда вы ее осознаете и можете спросить: «Имеет ли она значение?» Да, имеет, потому что мысль представляет собой структуру, которая является микрошаблоном реальности. То есть это своего рода архитектурная единица вашего творения.

Когда вы создаете свой день, сначала конструируете его в мыслях. А когда наблюдаете их, они отливаются в матрицу реальности. Поэтому события дня основаны на том, о чем вы думаете.

Если реальность – это вероятность, реализованная моим сознанием, тогда сразу же возникает вопрос: как я могу изменить ее? Как могу сделать ее лучше?

Скука – это знак того, что пора вершить перемены. Что происходит, когда мы меняем свой образ мыслей? Изменяется состояние наблюдателя, который пребывает в нашем уме. Соответственно возбуждаются новые нейроны, в кроличьей норе появляются новые извилистые ходы, и это положение дел фиксируется образованием в мозгу новых нейросетей.

Я совершаю для себя нечто важное не столько тогда, когда совершенствую свое тело, сколько в работе по расширению своего сознания.

Нас часто спрашивают, при каких обстоятельствах нас посетила идея создать этот фильм. Я думаю, что мы занялись этим давным-давно, еще до того, как здесь появились… Ну, вы знаете, как это бывает: летишь на Самолете Блаженства за новым телом для следующего воплощения… И вот к вам подходит ангел и говорит: «Эй, ребята, хотите сделать фильм?»

«Да, это интересно… А будет трудно?»

«Нет-нет! Это замечательное занятие! Вы отправитесь на Землю, и там с вами произойдет много удивительных событий. Вас ждет успех, вы будете выступать на конференциях…»

Несколько лет назад я продал свою первую компанию по производству программного обеспечения и удалился от дел. Вскоре я заскучал. Вернее, не столько заскучал, сколько стал ворчливым и злым, потому что продал курицу, которая несла золотые яйца. Я писал программы, продавал их и зарабатывал хорошие деньги. Но люди, купившие мою компанию, сделали больше – они стали миллионерами.