Владилен Барашенков - Вселенная в электроне

Учёный теперь уже не в состоянии уследить, что происходит во всех областях его науки. Он едва успевает ознакомиться с информацией, относящейся к той конкретной проблеме, которой он занят в данное время. Размышлять над далеко отстоящими вопросами у него просто нет времени. Чтобы не отстать, ученый вынужден суживать фронт своих исследований. В результате наука дробится, возникает множество отдельных, весьма слабо контактирующих друг с другом разделов, которые иногда рассматриваются даже как новые науки. Сегодня плохо понимают друг друга даже те ученые, которые работают в близких областях. Физик-ядерщик подчас чувствует себя чужестранцем среди коллег, обсуждающих теорию поля, а для радиофизика, попавшего на семинар по элементарным частицам, непонятны не только идеи, но и сам язык, терминология, используемая участниками семинара. Работа ученых все больше напоминает строительство вавилонской башни, которая, по преданию, рухнула из-за того, что у ее создателей не было единого языка и плана.

Быстрое увеличение объема информации, с которой приходится иметь дело специалисту, приводит к удлинению сроков обучения. Чтобы получить высшую научную квалификацию — стать доктором наук, — нужно около двадцати пяти лет. Если человек начал учиться в семь лет, то к двадцати пяти он становится кандидатом наук, а доктором — когда ему уже за тридцать. А в будущем учиться придется еще дольше. Правда, ученый пополняет свои знания всю жизнь. Стоит на несколько месяцев перестать читать статьи в специальных журналах, слушать доклады на семинарах, и вы уже чувствуете, как отстали от своих коллег!

Но еще более важным следствием «информационного потопа» является то, что специалисту становится все труднее привести в систему, осмыслить, а следовательно, и использовать эти знания. В условиях лавинообразного роста информации все большая часть его оказывается попросту утерянной. В книгохранилищах накапливаются издания, которые ни разу не были затребованы читателями. В библиотеке им. В. И. Ленина фонд таких забытых книг насчитывает миллионы наименований. Иногда бывает проще повторить исследование и заново найти решение, чем перерыть горы литературы. Подсчитано, что шестьдесят — восемьдесят процентов инженерных решений в мире предлагается повторно. Только в США убытки от таких повторных решений достигают миллиардов долларов в год.

Создается парадоксальная ситуация, настоящий информационный барьер: чем больше мы узнаем, тем труднее становится приобретать новое и использовать уже имеющееся знание. Вот уж действительно горе от ума!

Положение выглядит настолько серьезным, что, по мнению многих ученых, дальнейшая судьба и сам вид нашей цивилизации в значительной степени определяются тем, какой конкретный путь изберет человечество для преодоления информационного барьера. В решении этой проблемы в конечном счете состоит одна из главных задач современной научно-технической революции. Первая промышленная революция путем широкого внедрения машин в сферу физического труда неизмеримо расширила весьма ограниченные мускульные возможности человека. Новая научно-техническая революция связана с использованием машин в области умственной деятельности для расширения возможностей накопления, хранения и переработки огромных массивов информации.

Для сравнительно небольших интервалов времени, если не заглядывать далеко в будущее, здесь нет принципиальных трудностей. Однако в более далекой перспективе — а при современных темпах развития это, вообще говоря, не такое уж далекое будущее — положение выглядит не столь ясным.

Есть оптимисты, которые считают, что острота информационного кризиса будет спадать по мере изобретения все более мощных ЭВМ с огромным резервом электронной памяти, способных почти мгновенно «впитывать» в себя миллиарды слов и чисел, автоматически с огромной скоростью просматривать и сортировать содержимое своей памяти, обмениваться им с другими ЭВМ. Ведь уже сегодня стоимость электронного хранения одного слова значительно ниже стоимости его хранения на бумаге, а применение лазерного луча для чтения и записи позволяет уместить содержание крупной библиотеки на одном-двух дисках размером с обычную долгоиграющую пластинку.

Нет спора, кибернетические системы — важные помощники человека, тем более что уже сегодня ЭВМ способны выполнять за секунду до миллиарда операций типа сложения, умножения, пересылки информации из одной ячейки памяти в другую и так далее. Следующее их поколение сможет выполнять до триллиона операций в секунду. Возможности колоссальные! И все же… Кибернетические устройства не устраняют, а лишь отодвигают наступление «информационного потопа». Для того чтобы они могли оперировать с быстро усложняющейся информацией, распределять ее и обрабатывать в соответствии с вновь возникающими задачами, для них необходимо создавать все более сложные и разветвленные математические программы. А это требует затраты труда высококвалифицированных программистов, хорошо знакомых к тому же с другими разделами науки. Кроме того, чем программа сложнее и чем больше объем просматриваемых ею данных, тем медленнее эта программа работает, — ведь скорость передачи сигналов в системе не может быть бесконечной, она ограничена скоростью света. Удвоение мощности вычислительного центра практически никогда не означает удвоения объема обрабатываемой информации.