Array Коллектив авторов - Гуманисты эпохи Возрождения о формировании личности (XIV–XVII вв.)

Не будет полезным, однако, выдать награду победителю так, словно она навсегда, но учитель даст все же и побежденному надежду на то, чтобы загладить то поражение, благодаря неусыпной заботе, как это делают обычно предводители на войне. Иногда следует позволить мальчику считать себя победителем, хотя он был побежден. Наконец, чередованием похвал и порицаний учитель будет поддерживать в детях полезное, по словам Гесиода, напряжение [410].

Возможно, какому-то человеку с более суровым нравом будет стыдно так болтать вздор среди детей. Но при всем том ему же не неприятно и не стыдно добрую часть дня играть с мальтийскими собачками или с обезьянами, либо разговаривать с вороном и попугаем, либо молоть вздор с шутами. С помощью этих глупостей делается очень серьезное дело, и удивительно, что добрые мужи из этого получают меньше наслаждения, в то время как любовь и надежда на значительный успех делают обычно приятным и то, что само по себе серьезно. Признаю, что грамматические предписания вначале достаточно строги и более необходимы, чем приятны. Однако даже в них добрую часть тяжести устраняет умение преподавателя. Сначала надо преподать детям только главнейшее и самое простое. А ныне какими двусмысленностями и трудностями мучат детей, пока они выучивают наизусть названия букв, прежде чем узнают их изображения, пока их вынуждают заучивать с флексиями имен существительных и глаголов, скольким падежам, залогам и временам одно и то же слово соответствует, например, musae соответствует родительному и дательному падежу единственного числа, именительному и звательному множественного. Legeris идет от legor, от legerim и от legero. Какие вопли мучений оглашают тогда школу, после того как от детей требуют подобных знаний этого. Некоторые грамматики, чтобы показать свою эрудицию, имеют обыкновение старательно добавлять им кое-что трудное. Это заблуждение делает начала почти всех дисциплин, особенно диалектики, запутанными и тяжелыми. Если показываешь им [педагогам] более удобный путь обучения, они отвечают, что сами обучены таким способом и не допустят каких-то улучшений для детей по сравнению с тем, что выпало им на долю, когда они были детьми. Итак, надо избегать любой трудности – и той, что без надобности, и несвоевременной. То, что выполняется в свое время, совершается легче. Но там, где требуется уже претерпеть необходимую трудность, там искусный мастер в воспитании молодежи будет стремиться, насколько возможно, подражать опытным и благожелательным медикам, которые, собираясь дать лекарство из полыни, по словам Лукреция, смазывают медом края бокалов, чтобы мальчик, соблазненный наслаждением от сладости, не убоялся целительной горечи [411]; или примешивают также в само лекарство сахар либо что-то другое приятного вкуса. И они даже скрывают, что это лекарство. Иногда ведь один вид его вызывает страх. Наконец, легко победить это неприятное чувство, если обучать не сразу всему и неумеренно, но понемногу и с перерывами. Хотя не следует слишком сомневаться в силах детей, если случайно им надо будет выполнить какую-то работу. Не силен ребенок телесно, но силен усердием, силен способностью от природы. Не силен, как бык, но силен, как муравей. Кое в чем и муха превзойдет слона. Всякое существо сильно в том, к чему создано природой. Разве мы не видим, что очень нежные дети с удивительной легкостью носятся целый день и не чувствуют усталости? Если бы Милон делал то же самое, он бы утомился. В чем причина? В том, что возрасту детей свойственна игра, и они представляют себе занятия игрой, а не трудом. Но в любом деле наибольшая часть тягости идет из воображения, которое приносит подчас ощущение страдания даже там, где никакого страдания нет. Поэтому, поскольку провидение природы лишило маленьких [силы], то, чтобы поддержать детей с этой стороны настолько, насколько им недостает физических сил, обязанность учителя будет заключаться в том, чтобы многими способами исключить это воображение и облечь занятия в игру. Существуют и вполне достойные виды игр для детей, с помощью которых следует часто ослаблять напряжение в занятиях после того, как подошли к тому, чтобы призвать детей к более трудным вещам, которые невозможно воспринять без усилия и трудов; этот вид занятий состоит в обсуждении тем, переводах с латинского на греческий или с греческого на латинский или изучении космографии. Но самым полезным в этом будет, если ребенок приучится уважать и почитать наставника, любить науки и восхищаться ими, страшиться позора, пленяться похвалой.