Сергей Бордунов - Сияние осознания. Осторожно! Книга содержит в себе знания!

«На ковре – вертолёте

Мимо радуги

Мы летим, а вы ползёте

Чудаки вы, чудаки.»

По пути с сердцем ты как будто отрываешься от земли и летишь, душа поёт, душа радуется. Если у пути нет сердца, человек ползёт и жизнь его тосклива и уныла.

***

Дон Хуан сказал, что существует множество вещей, способных свести с ума, в особенности если у тебя нет решимости, нет устремлённости, необходимой для обучения; но если намерение человека непоколебимо, то никакие эмоции не могут быть препятствием, потому что он способен держать их в узде.

« Всё, что нас не убивает,

Нас делает сильней.»

***

Совсем недавно я испытал невероятную радость полёта – и вот уже приходится красться и прятаться, стыдясь собственной наготы.

«Ты снимаешь вечернее платье,

Стоя лицом к стене.

И я вижу свежие шрамы

На гладкой как бархат спине.

Мне хочется плакать от боли

Или забыться во сне

Где твои крылья которые

Так нравились мне?»

***

Слишком сильное сосредоточение на себе порождает ужасную усталость. Человек в такой позиции глух и слеп ко всему остальному. Эта странная усталость мешает ему искать и видеть чудеса, которые во множестве находятся вокруг него. Поэтому кроме проблем у него ничего не остаётся.

***

– Так значит ты, дон Хуан, больше не воспринимаешь мир обычным способом? – спросил Кастанеда.

– Я воспринимаю обоими способами. Если мне нужно смотреть на мир, я вижу его как обычный человек, как ты, например. Когда мне нужно видеть, я изменяю способ восприятия и вижу иначе.– ответил дон Хуан.

Быть воином – это самый эффективный способ жить. Воин сомневается и размышляет до того, как принимает решение. Но когда оно принято, он действует, не отвлекаясь на сомнения, опасения и колебания. Впереди – ещё миллионы решений, каждое из которых ждёт своего часа. Это – путь воина.

Человека нельзя сделать мужественным. Можно сделать безвредным, больным, немым. Но никакая магия и никакие ухищрения не в силах превратить человека в воина. Чтобы стать воином, нужно быть кристально чистым.

***

Твои действия, равно как и действия твоих ближних, имеют значение лишь постольку, поскольку ты научился думать, что они важны.

Сначала мы учимся обо всём думать, а потом приучаем глаза смотреть на то, о чём мы думаем. Человек смотрит на себя и думает, что он очень важен. И начинает чувствовать себя важным. Но потом, научившись видеть , он осознаёт, что не может больше думать о том, на что смотрит. А когда он перестаёт думать о том, на что смотрит, всё становится не важным.

Кастанеда спросил, не считает ли дон Хуан, что видение лучше, чем простое смотрение на вещи. Дон Хуан ответил, что глаза человека могут выполнять обе функции, и ни одна из них не лучше другой. Приучать же себя только к одному из этих способов восприятия – значит безосновательно ограничивать свои возможности.

«Может быть, что и ты – не ты,

Может быть, что и я – не я,

Вот и ходим, как пьяные по дорогам пустым.

А не странно, не странно ли

Вдруг увидеть сияние,

Вдруг увидеть сияние неземной чистоты?»

Человек знания живёт действием, а не мыслью о действии. Он выбирает путь сердца и следует по этому пути. Когда он смотрит, он радуется и смеётся; когда он видит , он знает. Он знает, что жизнь его закончится очень скоро; он знает, что он, как любой другой, не идёт никуда; и он знает, что всё равнозначно.

В таких условиях контролируемая глупость – единственное, что может связывать его с ближними. Поэтому он действует, потеет и отдувается. И взглянув на него, любой увидит обычного человека, живущего так же, как все. Разница лишь в том, что глупость его жизни находится под контролем. Ничто не имеет особого значения, поэтому человек знания просто выбирает какой-то поступок и совершает его. Но совершает так, словно это имеет значение. Контролируемая глупость заставляет его говорить, что его действия очень важны, и поступать соответственно. В то же время он прекрасно понимает, что всё это не имеет значения.