Павел Прокопенко - Пробужденный

Стук дверь вырвал его в реальность.

– Откройте, пан Вилем! – прокричал мальчишка, который продавал газеты на соседнем перекрестке, – я знаю, что вы внутри. Откройте, пожалуйста, есть дело! – стучал в дверь, – Быстрее, дело важное.

Вилем поднялся и пошел к двери.

– Что случилось?

– Полиция идет к вам.

– Ко мне? – у Вилема от удивления полезли на лоб глаза, – Ко мне полиция? Ты ничего не путаешь?

– Да нет, пан Вилем. Просто вчера пан Беран упал с крыши, а полиция…

– Какой Беран, – перебил его Вилем, – Кто это такой?

– Ну как кто? Мартин Беран, наш трубочист!

– Мартин? – сердце Вилема словно упало к самим ногам, – Мартин?

– Да, Мартин, – продолжил курносый мальчуган с черными кудрявыми волосами, – Вчера. Где-то после часу дня. С четырехэтажного дома, с крыши. Где-то не удержался. У него еще мать умерла несколько дней назад.

– Это ясно. А при чем здесь полиция?

– Так к вам идет.

– А зачем?

– Обувь у него была с вашим значком. Еще и дорогая – трубочист себе не мог такое позволить. Вон, идут! Я лучше побегу, чтобы еще и меня в чем не заподозрили.

И мальчуган быстро исчез, смешался с людьми. Вилем так и стоял на пороге, глядя тому вслед.

– Добрый день! – поздоровался полицейский, – Вы – пан Вилем Сикора?

– Верно.

– Я глава полицейского отделения – Кайзер Гутенберг. Мы с моим помощником, – он указал на своего спутника, юношу чуть старше двадцати, – Франтишек Шипка, имеем к вам несколько вопросов.

– Спрашивайте, если имеете, – не очень приветливо ответил Вилем, хотя сам не понимал своей неприветливости. Может потому, что в обществе сложилось такое мнение о полиции? Ведь лично Вилему полиция никогда ничего плохого не сделала.

– Так может, пройдем вовнутрь? – нахмурился, придав своему суровости, Кайзер и было направился к дверям. Но у Вилема не было желания пускать кого-либо в свою мастерскую

– Нет, – отказал он и закрыл дверь, – Поговорим на улице. Поглядите, какая нынче погодка чудесная. Здесь вот можно присесть и пообщаться. Слушаю вас внимательно.

Вилем присел на лавку возле мастерской. Полицейские присели рядом. Кайзер достал из внутреннего кармана накидки блокнот и карандаш.

– Что же. Вы знаете такую личность, как Мартин Беран?

– Да, конечно. Это мой знакомый трубочист.

– Насколько знакомый?

– То есть насколько близко? Очень редко общаемся. Никогда просто так не болтаем, а исключительно по делу: то я ему обувь ремонтирую, то он раз в год чистит в моей мастерской трубы от сажи.

– Хорошо… А вы знаете, что он вчера скончался?

– Да, уже знаю. Сказали.

– Кто?

– Малец какой-то.

– Вы его знаете?

– Впервые в жизни видел, – соврал Вилем.

– То есть, как? Просто пришел и сказал?

– Ну да. Говорил, что просили передать. А кто именно – так и не сказал.

«Боже, зачем я вру на ровном месте? Можно ведь было этого просто не говорить»

– Ладно. Когда вы последний раз видели пана Берана?

– Вчера.

– Вчера, – повторил полицейский, – В котором часу?

– Приблизительно в одиннадцать утра. Он мне принес свои башмаки, чтобы я отремонтировал. Должен был прийти после четырех, но – так и не пришел.

– А почему он был обут в дорогую обувь, на внутренних стенках которой был ваш значок?

– Потому что я ему дал ее.

– Почему?

– Потому что у него не было другой обуви. Он собирался уходить босиком.

– То есть вы всегда даете босоногим клиентам обувь других клиентов?

– Нет, это было впервые.

– Вы же понимаете, что обувь мы вам не вернем?

– Конечно. Только не совсем понимаю, зачем она вам.

– А что вы собираетесь сказать хозяину тех дорогих башмаков?

– Ничего.

– Как это?

– А так это. Его тоже уже нет.

– Умер? – удивился Кайзер.

– Да, убили несколько дней назад.

– А кто это был? Скажете?

– Сын владельца ресторана на Соукеницкой улице.

– Того француза? Как его? Перрье?

– Да, француза.

Полицейский сидел удивленный.

– А вы могли бы показать башмаки покойного трубочиста?

– Могу, – смешок вырвался из уст Вилема, – Если вам это чем-то поможет.

Вынес истоптанную пару серых туфлей:

– Вот. Я их отремонтировал. Но ясное дело, что себе их никто не купит. Потому их тоже можете забрать их себе. Возможно, это чем-то будет полезно.

– Хм… Нет, благодарю. Мне было достаточно взглянуть. Что же, пан Сикора. Благодарю, что выделили для нас ваше время. Простите, если обидели вас чем-то или доставили вам неудобства нашим визитом. Нужно проверить все.