Неля Мотрошилова - Путь Гегеля к «Науке логики» (Формирование принципов системности и историзма)

Переход к абсолютной необходимости – иными словами, к уверенному порождению каких-либо форм – означает, что развитие и исследование вступили на новую стадию. Когда природа стала «порождать» человека, то возник целый вид существ; когда человек вывел новые растения и новых животных, возникли особые видовые целостности; когда был порожден квантово-механический эффект – был расщеплен атом, то была создана также новая реальность, требующая от человека внимания, контроля и т.д. Для Гегеля это означает, что в логике снова осмысливается место данного этапа, его связь с предшествующими стадиями движения мысли, а потом их роль в дальнейшем развертывании системы определений. Гегель делает это в заключительной главе учения о сущности, носящей название «Абсолютное отношение».

Первая ступенька новой стадии, последней в сфере сущности, связана с напоминанием о том, какой именно тип отношений возник благодаря устойчивому порождению новых форм (оно осмыслено при помощи категории «абсолютная необходимость»). Каждое порожденное, воплотившееся в действительность есть некоторый «репрезентант» сущности. Для познания, перешедшего на данную стадию, оно уже не является просто бытием как таковым, но выступает как бытие , тесно связанное с сущностью и становящееся ее воплощенным носителем. При этом никак нельзя упускать из виду, что сущность стала действительностью , бытием благодаря всему процессу рефлективного развертывания , полагания и приведения в единство противоположных определений . Как в независимом от человека процессе развития, так и в человеческой практико-созидательной или научно-познавательной деятельности вновь достигнутая ступень означает развертывание, реализацию вначале только «свернутых» противоречий. Одновременно она знаменует появление устойчивой целостности, общности, притом особого рода. Это целостность, спаянная некоторыми едиными законами и потому имеющая сходные формы проявления. Своеобразные формы связи между самой этой целостностью и ее бытийственными спецификациями абстрактно-логически разбираются Гегелем.

Вот на какую реальную проблематику замкнута здесь «Наука логики». Ведь если порожден как следствие научной теории некоторый реальный предметный эффект (скажем, квантово-механический), то, следовательно, проявили себя, стали явленными законы некоторой сферы, некоторой целостности. К ней – во имя более точного определения ее характера – и должна на новом этапе вернуться наука. Забегая вперед, скажем, что данная ступенька приведет непосредственно к установлению причинного отношения. Но еще до этого исследовательской мыслью должны быть выполнены системные процедуры, связанные с прояснением упомянутых отношений между целостностью определенной сферы отношений и порожденными «спецификациями» целостности.

Согласно Гегелю, системные задачи такой переходной стадии следует выявить через соотношение категорий субстанции и акциденции. Опять-таки очень важно иметь в виду совершенно особый системный смысл, который в контексте гегелевской логики получают названные категории, которые начиная с древности использовала и исследовала философия. Категорией субстанции обозначена стадия развития и соответственно стадия исследования, когда уже объективировано, получило предметное выражение единство бытия и сущности 26. Поскольку же имеется также и предметное подтверждение этого – в виде некоторой доступной фиксированию, наблюдению, описанию целокупности, постольку – на гегелевском категориальном языке – субстанциальное выступает в единстве с акцидентальным. Видовое, родовое единство со скрепляющими его особыми законами и воплощающееся в некоторых его «индивидуациях» – вот ближайший пример взаимосвязи субстанциального и акцидентального.

Для Гегеля сказанное означает: сложились в действительности и анализируются познанием, теорией отношения особого типа. Субстанция есть обозначение управляемой специфическими законами целокупности. С этой точки зрения она объемлет акцидентальное, так что акцидентальности и есть сама субстанция. Поскольку же имеется многообразие акциденций, субстанция проявляет себя как «абсолютная мощь», в то время как множество простых акциденций не имеют власти друг над другом. Иными словами, закон всякой субстанциальной совокупности правит и в каждой ее индивидуации, причем полный смысл правящего закона – в его абсолютной власти над всем , что акцидентально по отношению к данной субстанции. Вместе с тем отношение субстанциального и акцидентального проникнуто противоречием, потому что в акцидентальном есть уже «самостоятельное» существование, которое как бы превышает субстанциальное, ибо акцидентальное тоже целокупность формы и содержания. Гегель фиксирует здесь немалую сложность раскрытия закона и его проявлений в некоторых индивидуальностях, пусть и порожденных на основе действия субстанциального, благодаря мощи закона. Так, человек создал новые виды растений и животных на основе знания некоторых закономерностей, которые и воплощены в данных индивидуальных целостностях. Но воплотившееся в них субстанциальное – некоторая форма, которая отнюдь не исчерпывает попутно родившегося богатства акцидентального содержания. По Гегелю, начавшееся раскрытие противоречивого единства субстанции и акциденции – это и есть стадия, когда субстанциальные отношения переходят в отношения причинные.