Неля Мотрошилова - Путь Гегеля к «Науке логики» (Формирование принципов системности и историзма)

40Там же, с. 283.

41Там же, с. 291.

42Там же, с. 292.

43Там же, с. 293.

44Там же, с. 295.

45Там же, с. 296.

46Там же, с. 315 – 316.

47Там же, с. 318.

48Там же.

49Там же, с. 320.

50Там же, с. 319.

51Там же, с. 321.

52Там же, с. 320.

53См.: Там же, с. 330.

54См.: Там же, с. 361.

55Там же, с. 432.

56Там же, с. 433.

57Там же.

58Там же.

Нюрнбергский период жизни Гегеля (1808 – 1816 гг.) 1– время, еще менее, чем прежде, отмеченное для философа сколько-нибудь значительными внешними событиями. Позади были йенские годы, не принесшие уверенности и утешения. Гегель покинул Йену, подгоняемый французским нашествием. Он отчетливо понимал, что университетское преподавание не стяжало ему лавров, хотя верил в себя как философа и преподавателя философии. Надежда Гегеля найти место в каких-либо других университетах Германии 2осталась тщетной. Затем были «газетная каторга» Бамберга и бегство с нее. И когда Гегель получил не очень престижную для него и малооплачиваемую должность ректора Нюрнбергской гимназии (тем не менее с трудом добытую для него другом Ф.И. Нитхаммером, с 1806 г. возглавлявшим в Баварии ведомство по школьным и церковным делам), он поначалу принял новую работу как избавление.

Нитхаммер привлек Гегеля к осуществлению школьной реформы. Составной частью последней, притом немаловажной, считалось реформирование гимназического преподавания философии, для чего нужен был незаурядный философский ум, который Нитхаммер, к его чести, рано распознал и глубоко уважал в Гегеле. Как педагогическая деятельность Гегеля в Нюрнберге повлияла на его философские занятия?

Ситуация сложилась весьма противоречивая. Гегелю как ректору гимназии приходилось заниматься многими чисто хозяйственными и административными делами. В письме к Нитхаммеру от 4 октября 1809 г. Гегель признается, что «уже полностью испытал все неприятные стороны того, когда приходится связывать служебные дела с ученой должностью… Перед твоим взором все время контрасты между научными занятиями и не очень приятными формальностями» 3. Время от времени не в меру ретивые цензоры досаждали ректору Гегелю требованиями неукоснительно соблюдать чиновные правила и предписания. Воспитание школьников Гегелю, видно, стоило немалого напряжения. Правда, биографы иной раз пишут о том, что Гегелю работа удавалась, что он был одновременно строгим и достаточно снисходительным, человечным педагогом и директором и т.д. Основываются при этом на таких документах, как воспоминания бывшего воспитанника Нюрнбергской гимназии, потом ставшего и ее директором, Лохнера 4. «Портрет» Гегеля-директора был начертан Лохнером тогда, когда философ стал европейски знаменитым. Неудивительно, что изображение получилось идиллическим. Менее благодушно настроенные биографы, например Р. Гайм 5, как представляется, более правы.

Положение Гегеля вряд ли облегчалось тем, что он пришел в гимназию из университета. Практичный отпрыск филистерской семьи, скорее всего, видел в этом «путь вниз», что в его глазах не прибавляло популярности старообразному, скучному учителю. А.В. Гулыга пишет, что школьники воспринимали Гегеля как известного ученого, как автора «знаменитой» «Феноменологии духа» 6. Очень сомнительно. Уж если о гегелевском труде знали тогда лишь немногие философы, и буквально единицы считали его сколько-нибудь интересным (о чем с горечью писал сам философ), то куда уж было догадаться об этом нюрнбергским школьникам. Нет, «Феноменология духа» стала знаменитой много позже. И все же педагогическая деятельность столь глубоко мыслящего человека, как Гегель, не могла не толкать его к ее теоретическому обоснованию. Для философии Гегеля его педагогический опыт был немаловажным. Проблема наиболее разумного образования, восхождения индивида к высотам духа и культуры, как мы знаем из «Феноменологии…», горячо интересовала философа, причем интерес его был одновременно теоретическим и практически-политическим. Реформаторские замыслы Нитхаммера, казалось, могли помочь продвинуться вперед к достижению целей, которые были сформулированы благодаря своеобразной теории воспитания, общие основы которой содержались в «Феноменологии…», а более конкретные принципы обосновывались уже в Нюрнберге. Эти принципы были выражены, в частности, в речах, произносимых Гегелем в конце каждого учебного года.