Андрей Ефремов - Пишу

Ясность мысли нарабатывается практикой. Запишите повествование интересного рассказчика на диктофон. Затем дословно перенесите на бумагу (монитор). Уберите все лишнее, добавьте свои комментарии – вот и текст и ясность мысли. Но этому тоже нужно учиться, легко ничто не дается.

И преследовать людей, даже друзей и хороших знакомых, с требованием прочитать какой-либо свой рассказ тоже не следует. Никто из них правильную оценку «творению» не даст. А маститые писатели тем более от такой назойливости незнакомых авторов попросту отмахнутся. Надо принять этот факт «на веру». Но есть исключения, но об этом позже.

Недавно в госпитале МВД разговорился с одним пожилым мужчиной, в возрасте, наверное, за восемьдесят. Начал он со своих болячек, и со «скорой помощи»: как врачи его «возвращали с того света»: – «Ты знаешь, помирать не страшно!.. Вот вижу – выхожу из своего лежащего на кровати тела, и поднимаюсь наверх… Легко так, спокойно… И вдруг обратно в тело влетаю, и вижу как врач весь взмыленный ругается! Оказывается, я умер, остановка сердца произошла, а он меня дефибриллятором к жизни вернул»!

Интересный факт меня очень заинтересовал. Затем он стал вспоминать про свою службу в системе УИН (Управление исполнения наказания), про своих подопечных преступников, скверных парней, про некоего очень интеллигентного убийцу, который в 50-х годах прошлого века из пистолета прикончил троих людей – его приговорили к двадцати пяти годам лишения свободы. Про то, как он про этого убийцу диссертацию написал…

Проявив наблюдательность, я заострил внимание на слове «диссертация»: ведь ее пишут, а затем еще и защищают в научных кругах для того, чтобы получить ученую степень. Попросил с этого места поподробнее. Но рассказчик, тщательно избегая слова «институт», особо отметил что «диссертацию писал для себя». Слово за слово, и, в итоге, возбудившись, он изрек: «Да ты, парень, далек от всего этого»! Я полностью с этим согласился, и на этом мы разговор закончили, и интерес к собеседнику у меня окончательно испарился. Я не журналист, не графоман, и ничего с этого не потерял.

С позиции журналиста я допустил ошибку: не стал внимательно выслушивать собеседника, проявив нетерпение, прервал его речь, встрял в спор. А с позиции писателя, думаю, поступил правильно: не стал тратить время на человека с буйной, мягко выражаясь, фантазией, и, вследствие этого ставшего мне неприятным.

До сих пор не пойму – что это было: то ли бахвальство, то ли банальный треп. Если бы он не упомянул в своем повествовании слово «диссертация», и продолжил спокойно делиться воспоминаниями далее, возможно в какой-нибудь газете или в профильном журнале появилась статья про «героя былых времен». Но от статьи несло бы некоторой долей лжи. Да, бывает и такое.

Итак, терпение – тоже «двигатель». Всегда помните крылатую фразу товарища Саах… «…ах, какого товарища!»: «Торопиться не надо, торопиться не надо!». Нередко именно терпение спасало меня от неминуемого позора. Часто посещало желание послать свой новоиспеченный «шедевр» в какое-нибудь издательство, но при очередной вычитке находил множество ляпов. Просто откладывал рукопись, отдыхал некоторое время, затем со свежей головой приступал к очередным вычиткам.

Интересные и забавные мысли приходят на ум, когда я еду в машине, в автобусе, нахожусь в каких-то местах, в лесу, среди людей, и даже во снах. И чтобы не потерять эти идеи и сюжеты, я их просто записываю на клочках бумаги. Так и со словами: к примеру, один повар на кухне в кафе однажды при мне произнес слово «интегриенты» – подразумевая ингредиенты. Я долго смеялся, и вставил это слово в книге в уста одного омоновца. Записать и запомнить интересные слова – это должно быть правилом: они легко улетучиваются из памяти.

У любого рассказчика всегда есть свои личные фразы, и их нужно замечать. Один мужчина при беседе со мной часто приговаривал: «Ну, все мы когда-то были пионерами»… – Очень, считаю, оригинальная фраза. Другой часто бросал фразу: «тоси-боси». Оказалось – это производное от «то-се».

Да, хорошие мысли, слова, и идеи очень полезно изложить несколькими ключевыми словами на бумаге. Это осязаемая мысль, видимая, натуральная. Даже написанная на невзрачном клочке бумаги: на кассовом чеке, на оторванном газетном уголке, хоть на чем. Нащупал этот клочок в кармане брюк, увидел в бардачке машины, – вспомнил, – какие-нибудь мысли и приходят. Конечно, у всех по разному. И у меня есть представительские блокноты, но я их с собой не ношу, как правило. И здесь парадокс: свои записи в таких блокнотах я иногда прочитываю, но эти мысли не используются годами. Возможно оттого, что блокноты представительские, безжизненные.