Коллектив авторов - Аристотель. Идеи и интерпретации

М. Фреде следующим образом характеризует возникновение школы эмпириков: «Эмпириками были врачи, которые считали, что все медицинские теории имеют общую черту — опираются на спорные предположения, истинность которых не может быть установлена окончательно… Из этого, по их мнению, следовало, что истинность подобных предположений не может быть установлена и что даже с помощью разума подобные вопросы не удастся разрешить» [29, p. 82–83].

В этой позиции есть довольно стройная внутренняя логика: если все существующие теории либо в чем-то ошибаются, либо не до конца проясняют вопросы, стоящие перед исследователями, можно предположить, что никакая теория и в будущем не постигнет истину в полной мере. Более того, если столь продолжительные усилия, освященные авторитетом Гиппократа, Аристотеля и т. п., не привели к существенному расширению практических возможностей медицины, то, возможно, эти усилия не имеют смысла и их не стоит предпринимать. Эмпирикам казалось более надежным и безопасным полагаться на определенный набор хорошо проверенных на практике представлений и подходов. Эмпирики указывали на сомнительность бесконечных дискуссий по вопросам общей патологии и их конечную практическую бесполезность. На уровне здравого смысла разум может предлагать разные правдоподобные аргументы в пользу той или иной точки зрения, однако правдоподобие этих доводов не будет свидетельствовать об их истинности. Разумеется, врач, чувствующий свою ответственность перед пациентом, никогда не будет полагаться на предположения, достоверность которых сомнительна. Еще раз подчеркнем, что отвержение врачами-эмпириками всего того, что нам сегодня кажется неотъемлемой частью медицинской науки (анатомия, физиология, принципы патогенеза), не должно представлять их в наших глазах необразованными людьми. Их метод можно считать результатом осторожности практического врача, избравшего охранительный подход по отношению к своему пациенту. По сути, они ожидали от науки своего времени хорошо обоснованных доказательств истинности того или иного теоретического представления. Гален неоднократно критикует эмпириков за чрезмерное недоверие теории, указывая в том числе и на тот факт, что даже те фармацевтические средства, которые эмпирики охотно использовали, явились вследствие серьезной теоретической работы по осмыслению принципов действия их компонентов. В качестве подтверждения профессиональной несостоятельности эмпириков, Гален приводит примеры из историй болезни, в которых сначала описывается то, как прописанное лечение помогает пациенту, а потом рассказывается, как благодаря осмыслению аналогичных случаев приобретается практический опыт, который можно использовать в новых клинических случаях [20].

Эмпирики часто ссылаются на ощущения и память, как на две «способности», на которые следует полагаться. Их практика основана на суждении, что основные симптомы болезни врач может увидеть сразу, бегло осмотрев пациента. В наши дни в лексиконе врача существует понятие «манифестирующий симптом». Оно означает тот основной признак болезни, который, прежде всего, привлекает внимание врача. Например, при подавляющем большинстве инфекционных заболеваний таковыми являются гипертермия и озноб, а хирургическое заболевание органов брюшной полости проявляется острой болью в животе (так называемый острый живот). Любому врачу известно, что клиника «острого живота» при разных хирургических заболеваниях протекает по-разному. Эти нюансы важны и в наши дни, когда в распоряжении врача имеется широкий выбор фармакологических препаратов и варианты хирургических операций, с помощью которых пациент может быть излечен. Не будем забывать, что у врачей III в. до н. э. таких возможностей не было. Более того, мы понимаем, что при ряде заболеваний (например, ОРВИ) симптоматическое лечение может быть эффективным, а иногда единственно возможным. Врачи-эмпирики не только критиковали своих коллег, по их мнению, чрезмерно увлеченных теоретическими построениями, но и довольно часто достигали успеха в лечении страждущих. Ведь они использовали тот же арсенал лечебных средств, что и их оппоненты. Исходя из этого, врач-эмпирик считал, что его задача состоит в том, чтобы быстро поставить диагноз, исходя из идеи отождествления манифестирующего симптома с самим заболеванием и основываясь на результатах собственного опыта или опыта своего наставника, предложить наиболее подходящее в данном случае терапевтическое средство. Кроме того, они не отвергали необходимость размышлений, а принимали их на уровне здравого смысла. Во-первых, такие размышления помогали обнаружить явления, которые могут наблюдаться, но в настоящий момент не очевидны. Во-вторых, они способствовали опровержению аргументов тех врачей, которые возражали против очевидного. Следование здравому смыслу облегчало дискуссию с оппонентами, в стремлении к теоретизированию просмотревших нечто ясное и понятное, и позволяло противостоять их ошибочным доводам.