Луи Сен-Мартен - Человек Желания

Желанья человек, стремись горы благословения достичь; и возроди в себе самом ты праведное слово.

Докучливые голоса далёко от тебя уже пребудут: ты непрерывно станешь слышать священный глас своих трудов и глас трудов всех праведников мiрa.

Все в слове, в свете возрожденные пределы возвысят, как и ты, свой голос до небес; и будет слышен только звук один вовеки, и этот звук такой:

ПРЕДВЕЧНЫЙ, ПРЕДВЕЧНЫЙ, ПРЕДВЕЧНЫЙ, ПРЕДВЕЧНЫЙ, ПРЕДВЕЧНЫЙ, ПРЕДВЕЧНЫЙ, ПРЕДВЕЧНЫЙ!

Поверхностные наблюдатели, мои картины вам не покажутся достойными для взглядов ваших. В отличие от вас, не удалялся я никак в своих раздумьях от Сущности могучей, благодаря которой существует все.

Ее повсюду исключив, намеревались вы нам истину открыть. Но в Ней Самой ведь истина и пребывает. Пусть я скажу: Бог с истиной Един. И что могли найти вы без Него?

Пусть души, коим вы стараетесь дать знание чужого языка, сюда идут для переучиванья своего, а ваш язык забудут навсегда!

Вы тешите их ум определенным удовлетвореньем, питаемым от проблесков, что благодетельная творческая мудрость сияньем оставляет и на ветвях последних естества.

Но это блеклое мерцанье от лампы на исходе, как бледные огни, разорванные промежутком и в воздухе спешащие исчезнуть: удалены уж от истока своего они.

Я предпочел остановить вниманье своих братьев на очаге самом и на елее, который служил помазаньем для избранных у Бога Моего.

Единственное средство это, которое в моем распоряжении имелось, чтоб помощь выгодную оказать им; другие превзойдут меня в распространении Божественного царства, сообразуясь с силою своей и по своим трудам.

Я только разделил желанье воспеть Господню славу, разоблачив ложь лицемерную Его врагов, и ближних пригласил нести свои шаги в обитель подлинных невыразимых наслаждений.

Когда бы обладал лишь лептою вдовицы, им предоставил бы ее, чтобы помочь круг странствия земного совершить, и умолял бы их не отвергать ее, не выяснив ее цены.

С утешением кротким я б увидел их собравшими желаний слабые плоды простого человека, который их любил.

Могла бы добродетель их сердец, могла бы набожность столетий быть песнопеньем погребальным, которое исполнится однажды над моей могилой!

Услышу я его во сне покоя, и Богу Своему я им воздам почтенье.

КОНЕЦ