Александр Афродисийский - О смешении и росте

[236.14]

В самом деле, материя растущего организма вовсе не остается в состоянии покоя, и вызывающее рост тело [т. е. пища] не проходит сквозь нее как по дороге, нет, это именно пища становится материей плоти, и прибавляется она к той части плоти, которая уже была [до приема пищи], устойчиво пребывала и обладала определенной формой. Тогда [1] если количество съедаемой пищи меньше или равно массе изнашиваемой плоти, пища сохраняет только ту плоть, к которой прибавилась, питая ее и препятствуя ее полному разрушению из-за непрерывного потока изменений. Но [2] когда материя, усваиваемая питающей способностью, больше разрушаемой и изнашиваемой, тогда помимо питания организм (to upokeimenon)к тому же еще и растет. Ибо сущность сохраняющего тела [т. е. пищи] помогает питающемуся организму существовать и сохраняться, а его количество помогает ему увеличиваться в размерах. Поэтому когда пища действует только как [необходимая] пища, тогда она только сохраняет организм (to upokeimenon), когда же пища действует как количество, она способствует помимо сохранения также и росту [39] Ср. важные дистинкции из О душе II 4, 416b13: «Поскольку одушевленное существо есть нечто количественное, оно растущее; поскольку же оно определенное нечто и сущность, оно питающееся. Ведь питание сохраняет сущность питающегося». .

[236.26]

Хотя усвоение пищи происходит в организме не повсюду, вырастает он повсюду [40] перевод этого места следует рукописной традиции, а не критическому изданию Тодда. Рукописное mh предложил исключить из текста еще Ideler, Todd согласен с таким изменением текста и переводит: when assimilation occurs in all parts of a body so does growth (“когда усвоение происходит во всех частях тела, то оно растет”). Я сохраняю рукописное отрицание и понимаю это место следующим образом: хотя тело усваивает пищу не во всех своих частях — [ вопрос : в каких же оно усваивает, а в каких нет? ответ : в подобочастных усваивает, а в неподобочастных нет] — растет оно все-таки во всех частях [ибо неподобочастные растут за счет подобочастных]; и это возможно потому, что питающая способность есть способность всего тела целиком, потому и растет организм целиком. , так как неотъемлемым свойством питающей способности, которая преобразует пищу, расщепляет ее на подобочастные и присоединяет к питающемуся телу, является наряду с сохранением питающегося организма также удержание присущей ему формы, — точнее сказать, сохранение организма является следствием удержания присущей ему формы [41] быть чем-то определенным (= сохраняться как определенное тело) значит быть определенной формой. . Ибо нечто сохраняется тогда, когда оно удерживает все, что ему свойственно от природы, в том числе и свою форму (schma) [42] Ср. Alex. Aphrod . In Metaphys. 195, 24–25, где форма ( схема ) наряду с движением и местом названа тем, что свойственно природным сущим «самим по себе» (kaq¢ auta uparcei) . Т. о., мы имеем: форма kata fusin uparcei = kaq¢ auta uparcei . О природе в значении сущности и самости ср. прим. 10 и 18. . Действительно, всякое одушевленное тело наделено своей неповторимой формой, равно как и каждая из его частей, чья форма сохраняется тогда, когда усвоив что-то от поступающей пищи, она вовсе не остается неподвижной, сохраняя то место, где пища к нему присоединилась, и располагаясь рядом, как бы подталкивает то, что находится впереди, а то, в свою очередь, — то, что впереди него, — и так до тех пор, пока каждая из его частиц, — в ходе того, как в питающемся и растущем теле происходит соразмерное усвоение пищи — получив равное приращение, не удержится в рамках той же самой формы, которую имела до начала поглощения (proskrisewV)пищи.

[237.5]

Для примера возьмем землю, тело тяжелое, движущееся вниз и к середине, и по своей природе и по своей собственной середине занимающее середину мира, то есть его центр. Если положить на нее что-то более тяжелое, чем она, то в другом полушарии это другое тело не продавит собой землю [43] Букв. «продавит» (diaduetai) . У Аристотеля нигде подобных примеров нет. Слово «продавливать» в этом специфическом контексте мы встречаем у Иоанна Филопона, который также проводит параллель между «продавливанием» и соразмерным ростом в своем комментарии на «О возникновении» (CAG XIV. 2, p. 11724-118.2). Вероятно, этот пример он заимстовал у Александра. , ибо земля останется в середине (потому что ей присуще центростремительное движение к середине мира), но сверху будет проталкивать частицы земли вперед до тех пор, пока [новый] центр тяжести земли, образовавшийся благодаря присоединению новой тяжести, не совпадет с серединой мира (ибо это заключено в природе тяжелых и движущихся вниз тел [44] Ср. Аристотель . О Небе II, 14, 297a16-17. , и будь все именно так, земля одновременно сохранит свою прежнюю шарообразность [45] Ср. Аристотель . О Небе II, 14, 297a30-297b14. ). Точно так же нужно понимать [механизм] роста подобочастных [членов] в процессе усвоения ими пищи, когда благодаря поглощению и усвоению пищи питающимся организмом происходит непосредственный рост его самого вслед за ростом его частей, при этом его частицы меняются местами друг с другом, подталкивая друг друга вперед, пока все целое после приема пищи не будет оставаться в пределах той формы, которая у него была прежде.