Александра Шпатова - Ростерия 1

Гром – это не страшно,

это уже после молнии.

Если слышишь, как гремит,

значит, молния ударила мимо.

Владислав Крапивин

"Журавленок и молнии"

Недосып: предпосылки и последствия

– Мама говорит, ты совсем как летучая мышка: ночью занимаешься не-пойми-чем, а потом спишь до полудня, – весёлый девичий голос стал для Лизы привычным, как шелест ветра, так что она даже не дёрнулась, а только сильнее зажмурилась и вытянулась, подставляя редкому ростерийскому солнышку всю себя.

– Эй! – её потрепали по плечу. – Я кое-что принесла.

Девушка лениво приоткрыла глаза – Сашка стояла над ней в полный рост и демонстративно покачивала перед её лицом огромной булкой. Увидев заинтересованность старшей сестры, та с ехидным видом медленно подняла горячую выпечку ко рту. Лизавета быстро выхватила законный завтрак из Сашиных рук и откусила ни много ни мало половину, после чего несильно боднула белокурой головой девочку в полный живот. В знак благодарности.

– Знала бы ты, как сложно было раздобыть, – пожаловалась Саня, опускаясь рядом. – Зинаида Павловна очень не любит, когда ты перебиваешься хлебом и сладостями.

– А как иначе, если вы не соизволили меня подождать? – притворно вдохнула Лиза.

– Мы тоже были голодными! – возмутилась Саша, вдруг наклонилась к уху и зашептала. – Кроме того, родители решили тебя перевоспитать, так сказать, приучить к дневному образу жизни…

– Я бы с радостью, но у меня нет выбора – деловые встречи назначают исключительно на полночь, – правдоподобно пригорюнилась девушка.

– Неужели Димка всё ещё приходит?

– А как же? Пунктуальный, инфекция такая, хоть часы по нему сверяй.

– И что же ему было нужно? – полюбопытствовала девочка. Старшая сестра поколебалась, но всё же поведала о своём ночном приключении.

Лиза сидела в Зальной комнате около расстроенного пианино, подперев щёку кулаком, и делала абсолютное ничего. Уже второй час она судорожно придумывала, чем бы ей занять себя в скучный вечер понедельника, или утро вторника. Девочка тоскливо провела пальчиком по отвратительно чистой крышке музыкального инструмента. «Я бы сейчас могла даже взяться за уборку! Хотя это уже слишком».

Вдруг острый слух уловил слабое дребезжание. Она заворчала, не понимая, что отвлекает её от мыслительного процесса. Что способно издавать такой звук? Придя к единственно верному логическому заключению, Лиза подошла к окну, щёлкнула ручками, дёрнула на себя ставни и… лихой молодецкий свист чуть не оглушил её. Ошалевшая, она, чуть помедлив, высунулась наружу, и в следующий миг её губы раздражённо скривились. Набрав в грудь воздуха, она прошипела: «Если ты разбудишь моих родителей, мне тебя не жаль!» После тирады, девочка уселась обратно, расслабленной позой показывая, что ей абсолютно нет дела до мальчишки снаружи. «Я же чётко сказала, что больше не хочу иметь с ним ничего общего!» Сердито засопев и проклиная себя за слабохарактерность, девочка тихонько покинула залу. Медленно ступая, перенося вес с носка на пятку, чтобы не потревожить домашних, она спустилась с лестницы, приоткрыла тяжёлую дверь и юркнула на улицу. Как при погружении в холодную воду, только в сплошную предрассветную темень, Лиза поёжилась, с трудом нащупав холодный камень кладки и ориентируясь на него, обошла особняк по кругу. Добралась до места, где минуту назад заметила Диму. Разумеется, там никого уже и в помине нет Пусто. Девушка немного занервничала. Он совершенно точно был здесь! Может, ушёл, устав ждать? Или сам её ищет? Мир вокруг стал приобретать очертания, но только глаза успели переключиться на ночное видение, как зрение снова пропало. Внутренности ухнули куда-то вниз, как будто под ногами образовалась пустота или болото. Вмиг охрипшая и онемевшая Лиза прислушалась к своим ощущениям: на лице явственно ощущались чьи-то руки. Сзади послышался смешок.

– Моряков! – зарычала девочка. Хихиканье повторилось, и она уверилась в своей догадке.

– Правда, надоел уже! Я же просила! Ничего нового на ум не приходит? – Елизавета раздражённо вывернулась из его ладоней, уже успевших вспотеть.

– А зачем что-то новое, если ты пугаешься каждый раз, как первый? – потешался мальчишка. Блондинка резким движением оправила платье.

– Ты хоть когда-нибудь спишь? – буркнула она без вопросительной интонации. Ответное пожимание плечами. – Зачем звал то? Есть что-то новенькое? Ребята слёзно умоляют вернуться?