Христиан Вольф - Христиан Вольф и философия в России

В предисловии к первому изданию «Метафизики» Вольф говорит, что исходит из того, как будто он ничего еще не знает об обсуждаемых вещах, и лишь благодаря размышлениям о них, последовательному и постепенному рассмотрению, без скачков (ибо природа не делает скачков) приобретает отчетливое и основательное знание о важнейших истинах философии, связанных в одну цепь доказательств. Здесь он в сжатой форме высказывает предельно рассудочную, логицистскую программу своей метафизики, крайне одностороннюю не только потому, что она отрицает возможность скачков в природе, а знание о ней пытается выразить с помощью аналитически-доказательной связи непротиворечивых понятий. Ошибочным или, выражаясь гегелевским языком, «метафизичным» было убеждение Вольфа в том, что «последовательное и постепенное рассмотрение» вещей и есть процесс их познания или возникновения «разумных мыслей». Правда, употребленная здесь форма сослагательного наклонения «как будто» (als wenn) содержит намек на тайну его системы метафизики как всего лишь внешнего, логического упорядочивания уже известных истин и имеющихся понятий, взятых вне процесса их познавательного происхождения, изъятых из их предметно-практического генезиса, а потому и отчужденных от действительного, бесконечно многогранного и вечно развивающегося предметного мира.

Но, как бы там ни было, Вольф своей философской системой всемерно содействовал укреплению догматической иллюзии, будто абстрактно-логическая и конкретно-эмпирическая формы и способы существования знания совпадают со способами и формами существования действительного мира и его позна - ния. Это и привело к возникновению того феномена, который впоследствии был назван механистической картиной мира или метафизическим мировоззрением, согласно которым мир предстает в виде некоего конечного, ставшего, неизменного и окаменевшего образования, по существу совпадающего с системой логически упорядоченных метафизических категорий, теоретических понятий и эмпирических представлений или примеров. Поэтому именно вольфовская метафизика является наиболее точным адресатом высказывания Маркса о том, что метафизик «понимает вещи навыворот и видит в действительных отношениях лишь воплощение тех принципов, тех категорий, которые дремали... в недрах безличного разума человечества», а на деле он «лишь систематически перестраивает и располагает, согласно своему абсолютному методу, те мысли, которые имеются в голове у всех людей» [30. Т. 4. С. 133].

Наглядным подтверждением сказанному могут служить весьма любопытные совпадения между отдельными главами работы «Подробное сообщение о собственных сочинениях, изданных на немецком языке» [см.: 4, 1-е изд. в 1726 г.], где Вольф попытался подвести итоги первого и, пожалуй, самого продуктивного периода своего творчества. Показательным здесь является то, что те установки и принципы, на которые указывает Вольф как на методы решения философских проблем или способы достижения и обоснования основных понятий своей метафизики, оказываются идентичными со способами ее учебного изложения (LehrArt) или правилами написания (Schrieb-Art), а также почти буквально совпадающими с теми педагогическими предписаниями или методиками, которые он рекомендует для чтения своих сочинений и для изучения философии или мудрости вообще [см.: 4. Гл. 2—5, 15].

Философ-ученый выступает здесь в роли не столько Исследователя или Учителя, сколько преподавателя, типичного Gelehrter’a, стремящегося лишь к точному определению и последовательному изложению понятий, а читатель — в роли прилежного записывающего ученика, зубрилы или Studiosus a. Впрочем, в «Метафизике» и других работах Вольф прямо говорит, что для него не важно о каких истинах идет речь — найденных самостоятельно или обнаруженных другими и уже всем известных; свою задачу он видит не в открытии новых истин, а в прояснении тех, которые существуют уже давно, однако в смутной и беспорядочной форме и без основательных доказательств [4, § 34; 1. С. 5]. По сути дела, Вольф и его ученики занимались не разработкой самостоятельных метафизических учений, а написанием учебников по метафизике, созданием учебных программ по различным отраслям знания, составленных из ясных, отчетливых и определенным образом выстроенных понятий согласно их месту в иерархии метафизических и конкретных дисциплин.

Вольф в данном случае выступал как последовательный и убежденный просветитель, причем особенностью его деятельности было то, что решение задачи просвещения людей или человеческого рассудка он ставил в зависимость от просвещения или прояснения самой философии, от необходимости построения системы метафизики как школьного предмета или учебной дисциплины. И если при решении первой задачи он впадал в несколько наивную просветительскую иллюзию относительно возможности исправления и улучшения человека и общества посредством одного лишь умственного образования и нравственного воспитания, то относительно возможности решения задачи «просвещения метафизики» и ее превращения в строго доказательную и аподиктическую науку, и учебную дисциплину его иллюзии имели характер, который впоследствии Кант определит как состояние метафизической грезы или догматического сна.