Вадим Руднев - Божественный Людвиг. Витгенштейн - Формы жизни

Я не знаю сегодняшнего Витгенштейна. Преданность, может быть, потеряла свое непостоянство. Я прекрасно все это понимаю, но все это болезнь, от которой я страдаю. Но я действительно не двигаюсь вперед, а застряла в арьергарде. — Ну вот, это все. И ничего не изменилось. В соседней комнате моя кузина Маргарита Е., известная пианистка, которая живет вместе с нами, играет си-минорный концерт Брамса. О, Боже, как с тех пор изменились времена. — (Помните, как мы играли его в три руки?). Жизнь тяжела… (цит. по [McGuinnes 1988: 48–50]).

Витгенштейн хранил среди своих бумаг карандашный черновик ответа. В своем ответе он писал, что ему приятно ее письмо, что ему наплевать на то, что о нем думают в Кенигсберге профессора математики и философии, что он знает, что раздражал ее мужа, но это не его вина, так как он раздражает многих людей (он просит прощения у них). В ее письме Витгенштейну понравилось ее суждение о том, что у него свой путь и это его дело, но что она должна играть по своим правилам. И, наконец, слова о том, что жизнь трудна (или тяжела?). Это тот тон, писал Витгенштейн, который он понимает.

В 1934 году Витгенштейн получил письмо от фрау Йоссель с предложением о встрече в Берлине. Встреча эта не состоялась.

В 1908 году Витгенштейн отправляется в Англию. У него уже много планов и технических проектов. В Манчестере он знакомится со знаменитым математиком Дж. Литтлвудом — знакомство было продолжено в Кембридже.

В те времена именно в Манчестере Резерфорд трудился над созданием модели атома. Но Витгенштейна не интересовала современная физика. Летом 1908 года он прибыл на исследовательскую станцию в Глоссоп. Там занимались тем, что запускали воздушных змеев. Это были первые шаги теоретический аэронавтики. Позже Витгенштейн говорил фон Вригту, что несмотря на то, что его интересовала преимущественно математическая сторона дела, он сконструировал в Манчестере модель будущего пропеллера [Вригт 1994: 6] — не больше и не меньше.

В Манчестере Витгенштейн нашел первого друга. Уильям Экклз был четырьмя годами старше его. Это был квалифицированный инженер. Они с удовольствием обсуждали технические проблемы. Возможно, именно Экклз был первым человеком, выведшим Витгенштейна из депрессии. С Экклзом они переписывались вплоть до Второй мировой войны [Fann 1967].

Витгенштейн был сам в состоянии финансировать свои эксперименты. По свидетельству того же Экклза, Витгенштейн тратил 5 тысяч фунтов в год, по тем временам огромную сумму. Витгенштейн мечтал быть авиатором, летающим на аэроплане собственной конструкции. Однако математическая сторона дела интересовала его все больше и больше. По совету Литтлвуда он прочитал книгу Рассела «Основания математики». Рассел в это время был в зените славы. Вместе с Альфредом Нортом Уайтхедом он трудился над трехтомным трудом «Principia Mathematica».

В 1911 году Витгенштейн приехал в Кембридж учиться математике и логике у Рассела. Началась совершенно новая пора в его жизни.

Русский философ M. M. Бахтин был современником Витгенштейна, он родился на шесть лет позже его (в 1895 году). Независимо от Витгенштейна (и даже раньше него) Бахтин разработал теорию речевых жанров, чрезвычайно напоминающую витгенштейновскую теорию языковых игр (форм жизни). Трудно сказать, знал ли Витгенштейн о бахтинской теории; скорее всего, не знал, хотя — и, если вдуматься, это довольно поразительное совпадение, — в Лондоне Витгенштейн дружил с родным братом русского философа — Николаем Михайловичем Бахтиным, искусствоведом, преподавателем Лондонского университета. Вообще отношения Витгенштейна с Россией — совершенно особая тема. Мы же сейчас говорим о формах жизни (хотя отношения с Россией — это, безусловно, тоже одна из форм жизни). Что же такое форма жизни по Витгенштейну? Главный тезис всей философии Витгенштейна заключается в том, что жизни вне языка, за пределами языка не существует. «Границы моего мира означают границы моего языка» — один из ключевых афоризмов «Логико-философского трактата» [Витгенштейн 1958], или, в нашем переводе, «Границы моего мира проходят по границам моей речи».

В этой книге слова язык, речь, речевая деятельность будут наиболее часто встречающимися. Поэтому мы объясним здесь в общих чертах, что они означают в общепринятом структуралистском (невитгенштейновском) контексте.

Противопоставление языка и речи ввел в европейскую лингвистику основоположник структурализма Фердинанд де Соссюр [Соссюр 1977]. Язык — система знаков, речь — реализация этой системы на практике; речевая деятельность (Соссюр употреблял слово langage; русский термин предложил в 1930-годы ленинградский лингвист академик Щерба [Щерба 1965]) — это речь в ее конкретном воплощении, когда в наличии говорящий и слушающий или несколько слушающих, каждый из которых может воспринимать одну и ту же речь по-разному.