Георг Гегель - Наука логики. Том II. Субъективная логика. (Материалистически структурирован)

Следовательно, поскольку объект в своей определенности вместе, с тем безразличен к ней, он через себя самого отсылает, что касается своей определяемости, за свои пределы , указует опять–таки на объекты, которым, однако, подобным же образом безразлично то обстоятельство, что они суть определяющие . Здесь поэтому нигде нет принципа самоопределения; детерминизм — та точка зрения, на которой стоит познание, поскольку ему объект (в том виде, в каком он здесь пока что получился) представляется истиной, — указывает для каждого определения объекта определение некоторого другого объекта, но этот другой объект равным образом безразличен как к своей определяемости (детерминированности), так и к своему активному поведению. — Детерминизм в силу этого сам тоже столь неопределенен, что ему приходится шествовать вперед до бесконечности; он может по произволу остановиться на любом пункте и при этом чувствовать удовлетворение, потому что тот объект, к которому он перешел, как некоторая формальная тотальность, замкнут внутри себя и безразличен к определяемости через другой объект. Поэтому объяснение определения какого–нибудь объекта и совершаемое для этой цели движение вперед этого представления есть лишь пустое слово , так как в другом объекте, к которому оно переходит, нет никакого самоопределения.

3. Так как определенность какого–либо объекта лежит в некотором другом объекте , то не имеется никакой определенной разницы между ними; определенность лишь удвоена , выступая сперва в одном объекте, а затем в другом; она безоговорочно есть лишь нечто тождественное , и объяснение или постижение постольку тавтологично . Эта тавтология представляет собой внешнее, пустое блуждание туда и сюда; так как определенность не получает от безразличных к ней объектов никакого своеобразного различия и потому лишь тождественна, то имеется лишь одна определенность, и то обстоятельство, что она двойная, именно и выражает собой эту внешность или ничтожество какого–либо различия. Но вместе с тем объекты самостоятельны по отношению друг к другу, и поэтому они остаются в том тождестве всецело внешними друг другу. — Тем самым имеется противоречие между полным безразличием объектов друг к другу и тождеством их определенности или, иначе говоря, противоречие их полной внешности в тождестве их определенности. Это противоречие есть, таким образом, отрицательное единство многих безоговорочно отталкивающихся внутри его объектов — механический процесс .

Если объекты рассматриваются лишь как замкнутые внутри себя тотальности, то они не могут действовать друг на друга. В этом определении они суть то же самое, что монады , которые именно поэтому мыслились как не оказывающие ни малейшего воздействия друг на друга. Но именно вследствие этого понятие монады есть неудовлетворительная рефлексия. Ибо, во–первых, она есть некоторое определенное представление о своей лишь в–себе–сущей тотальности; как известная степень развития и положенности своего представления о мире, она есть нечто определенное ; но, будучи замкнутой внутри себя тотальностью, она вместе с тем и безразлична к этой определенности; эта определенность есть поэтому не ее собственная, а положенная через посредство некоторого другого объекта. Во–вторых, монада есть некое непосредственное вообще, поскольку, по мысли Лейбница, она есть нечто лишь представляющее ; ее соотношение с собой есть поэтому абстрактная всеобщность ; в силу этого она есть некоторое открытое для других наличное бытие . — Чтобы утвердить свободу субстанции, недостаточно представлять себе ее как такую тотальность, которая, будучи полной внутри себя , не нуждается в получении чего–нибудь извне. Напротив, как раз это чуждое понятию, только представляющее соотношение с собой самой и есть некоторая пассивность по отношению к другому. — Точно так же и определенность , будем ли мы ее понимать как определенность некоторого сущего или как определенность некоторого представляющего , как некоторую степень собственного, идущего изнутри развития, есть нечто внешнее ; достигаемая развитием степень имеет свою границу в чем–то другом . Переносить взаимодействие субстанций в некоторую предустановленную гармонию означает не что иное, как превращать его в некоторую предпосылку, т. е. делать его чем–то таким, что изымается из–под власти понятия. — Потребность избежать признания воздействия субстанций друг на друга основывалась [у Лейбница] на том, что в основу был положен момент абсолютной самостоятельности и первоначальности. Но так как этому в–себе–бытию не соответствует положенность , степень развития, то оно именно поэтому имеет свое основание в некотором другом.