Виктор Кротов - Человек среди чувств. Начало. Сказки и размышления о внутреннем ориентировании

Птица Эрра жила глубоко в земле. Крылья у неё были небольшие, но прочные. Она ими землю раздвигала и так перелетала с места на место.

Однажды столкнулась она под землёй с кротом. Обычных кротов она и раньше встречала, но это был космический крот. Он в космическом пространстве ходы себе рыл. Ведь это только кажется, что в космосе много пустоты, а она ведь вся плотно-плотно всякими излучениями заполнена. Крот в них ходя себе и прокладывал. Встретил на пути нашу планету, не стал сворачивать, вот в землю и зарылся.

Рассказал он Эрре про космос, полный планет и комет, рассказал про небо, где другие птицы летают. Решила Эрра тоже в небо отправиться. Замахала крыльями в ту сторону, куда крот показал, да и выбралась из земли. Хорошо, свободно, только светло слишком. Но если вниз смотреть, то можно и привыкнуть.

Опустила Эрра глаза в землю, отдохнула немного – и принялась летать. На высоту одуванчика взлетала! От куста до куста перелететь могла! Когда устала, зарылась в землю (так привычнее) и заснула с радостной мыслью: вот я и по небу полетала.

Проснулась она среди ночи и снова наружу вылезла. Черно вокруг, только звёзды светят. Вот я уже и в космосе, думает Эрра, так о нём космический крот и рассказывал. Полетала снова от куста до куста на высоте одуванчика, а потом скорее назад к себе, в землю, пока не рассвело.

Стала Эрра снова жить под землёй, только важности у неё прибавилось. Она же теперь была не только земляная птица, но ещё и небесная, ещё и космическая.

Можно сколько угодно изучать нашу внутреннюю страну – её просторы и вершины, таинственные глубины и запредельный небосвод. Изучать её заповедные места, а наряду с ними – и её свойства, которые определяют органическую слитность этой страны, соединение отдельных её областей в единый мир.

Что такое, например, наша память ? Соблазнительно представить её физически, в виде огромного заповедника прошлых ощущений. Но если пытаться отделить прошлое от сиюминутного, то окажется, что и настоящее наше соткано из только что прошедших ощущений. Окажется, что само представление о времени неотделимо от памяти. Память – скорее способность сознания к восприятию времени и нашего движения в нём, чем залежи впечатлений от жизни. Это не столько склад пережитого, сколько мастерская мгновения.

Ещё одной особенностью сознания является воображение : возникновение образов, ещё более своеобразных и удивительных существ, чем мысли.

Образов, которые из реальных ощущений и переживаний, из прочих импульсов, котоыре мы не всегда можем осознать, создают нечто новое, не существовавшее до этого. Но это новое, возникнув, становится чем-то определённо существующим и реально влияет на наши ощущения и переживания.

Воображение питается и лучами сверхсознания, и смутной энергией подсознания. Оно порождает и озарения, и фантомы. Каждое наше чувство может опираться на эту способность, но может и страдать от неё. Что это – карнавальное сотворение миров или приёмник вселенского вещания? Сновидение по вызову или сказочный преподаватель, приставленный к каждому?..

Бегал по улицам незнакомого города разнесчастный турист. Ходил он, ходил по музеям, засмотрелся на картины и статуи, теперь у него совсем мало времени до самолёта осталось. А надо было ещё еду в дорогу купить и новый пиджак, потому что старый он испачкал в краске. И подарки для детей. И ещё кое-что. В какой магазин бежать?

Вдруг видит он вывеску: «Вообразите себе. Магазин». Может, хоть игрушки там куплю? – подумал турист (звали его Аж) и зашёл туда. Но там был только большой белый шкаф, вроде холодильника, со стеклянной дверцей. На шкафу было написано: «Вообразильная камера». Перед ним стояло пустое кресло.

Не успел Аж ничего сообразить, как продавец усадил его в кресло и, взглянув на испачканный пиджак, предложил:

– Представьте себе, какой пиджак вам хотелось бы?

В самом деле, какой? – подумал Аж. Коричневого цвета, мягкий, с тремя наружными карманами и двумя внутренними… только ведь здесь нет пиджаков.

Но продавец, покрутив ручки на вообразильной камере, уже доставал оттуда пиджак – точно такой, как надо.

…Через десять минут Аж, расплатившись, выходил из магазина с большим чемоданом, полным покупок. Чемодан тоже был из вообразильной камеры. Вот только лучше бы у него были не стальные замочки, а медные, – подумал Аж, разглядывая чемодан. И замочки под его взглядом медленно пожелтели.