Вадим Руднев - Винни Пух и философия обыденного языка

Игра на прагмасемантике слова «ушел». Прагматические пространства путаются. Объективно прав Пух: Поросенок действительно ушел из своего дома, а Пух только что вошел в свой.

Прагматизм Пуха носит мифологический характер. Песня имеет смысл, когда она соответствует ситуации. Поэзия тесно связана с ритуалом. Л. Н. Толстой считал, что идеальная литература, которую поют бабы, когда идут домой с поля. Вероятно, Пух бы с этим согласился.

Тот факт, что слова могут походить или не походить на обозначаемые ими объекты, то есть быть чисто иконическими или чисто конвенциональными знаками, для естественного языка чрезвычайно важен. Р. О. Якобсон считал, что иконизация знака является существенным процессом семиогенеза [ Якобсон 1975 ].

И-Ё, кроме одного раза (пожаловаться Кристоферу Робину на пропавший дом), никогда не приходил ни к кому в гости. Пуху такое могло в голову прийти только в измененном состоянии сознания.

Комизм фразы в том, что Пух впускает неизвестно кого только потому, что он сказал «Я» (ср. Кролик: «Я бывают разные»). Возможно, простодушие Пуха объясняется тем, что в детской речи личные местоимения усваиваются поздно (маленькие дети говорят о себе в третьем лице). Поэтому говорящий «я» тем самым заслуживает доверия.

Санкционированность появления Канги, Ру и Тиггера обеспечивает им автоматически возможность натурализации в Лесу. Ср. как мучительно эта проблема ставится в «Замке» Кафки, но какими сходными методами. Землемер К. утверждает, что в замке знают о нем. К его неописуемому удивлению, в замке о нем действительно знают и т. д. (подробнее см. [ Руднев 1999 ]). Знание Кристофером Робином чего-либо равнозначно признанию остальными того, что это нечто существует. Напомним, что реально Канга с Ру и Тиггером были подарены Кристоферу родителями, когда ВП уже писался вовсю [ Milne 1976 ].

Как всегда, Пух понимает значение высказывания Тиггера слишком буквально: если все нравится, стало быть, и спать на полу. Однако слово «всё» в разговорной речи не совпадает с универсальным квантором: оно может означать, например, большую степень жизнерадостности говорящего, как в данном случае, а может быть, и наоборот – «Мне все наскучило» (ср. [ Пятигорский 1965 ]).

Можно возразить: откуда Пуху знать традицию написания стихов гексаметром? А откуда ему знать, что такое шиллинги и фунты?

Эта глава по непонятным причинам не вошла в заходеровский перевод ВП . Впервые она опубликована на русском языке в 1990 г. [ Milne 1990 ] в переводе Л. Бавриной и В. Руднева.

Комизм ситуации состоит в том, что, с одной стороны, Пух подсчитывает банки с медом, а с другой стороны, не могут найти живого Малютку. Но друзей-и-родственников Кролика в принципе невозможно подсчитать, хотя бы потому, что их время жизни чрезвычайно коротко: сегодня он есть, а завтра, глядишь, и нету.

В этом плане межмировое пространство Пуха задается пропозициональной установкой «выяснить». В результате при всей кажущейся глупости и бесполезности этой таксономии она обнаруживает глубинную адекватность тому положению дел, которое она описывает: сначала надо выяснить, где находится ближайший партнер Поросенок, с помощью него выяснить, что такое представляет собой Малютка, выяснить, где он находится, и т. д. После всего этого должен установиться режим максимальной межмировой пространственно-эпистемической комплементарности: все знают о всех, кто где находится.

Несмотря на прагматический дисбаланс и деперсонализацию, Пух адекватно оценивает ситуацию как тяжелый случай.

Сцена имеет безусловно эротическую подоплеку. Подробнее см. вступительную статью.

Размер, которым написан подлинник, – 3-стопный пеон III – имеет в русской стихотворной традиции фольклорные ассоциации. Это размер имитации русской протяжной песни («Ах ты сукин сын, камаринский мужик…»), как он и переведен у Б. Заходера («Хорошо живет на свете Винни-Пух…»). Мы перевели это стихотворение разностопным ямбом 4242442 строфой, близкой к оригиналу – абабвввв. Любители современной русской литературной песни услышат здесь отзвуки поэзии В. Высоцкого.

Передвижение по пространству, один из самых элементарных сюжетных мотивов в литературе [ Пропп 1986, Лотман 1992, Руднев 1999 ], здесь доведено до абсурда. Перепробовав все возможные маршруты, Пух вновь возвращается домой, а потом идет к Поросенку, который живет ближе всех.