Арсений Гулыга - Русская Идея как постсовременная проблема

Как же совмещалось в русской душе роевое начало с личностным? Вот так и совмещалось. В русском национальном характере совмещаются противоположности. И непрерывно переходят друг в друга. Конечно, и у других народов можно найти подобные противоположности. Но только в России "тезис оборачивается антитезисом" [18] Бердяев Н. А. Судьба России. М., 1918, с. 16. .

Бросаться из крайности в крайность — типично русская черта: от бунта к покорности, от пассивности к героизму, от созидания к разрушению, от расчетливости к расточительству (от "купца" к "ухарю") и наоборот. Можно говорить о максимализме русского характера. "Подлинно, — писал Н.А.Бердяев, — есть в русском духе устремленность к крайнему и предельному" [19] Бердяев Н. А. Судьба России. М., 1918, с. 54. .

Об антиномизме и максимализме русского характера, о взаимном превращении крайних противоположностей забывать нельзя. Тем более, что наши недоброжелатели, акцентируя порою внимание на одной стороне дела, делают вид, что другой не существует. Искажение выдают за истину.

Органическое единство общего и единичного нашло выражение в понятии соборности. Это зерно русской идеи, центральное понятие русской философии, слово, не поддающееся переводу на другие языки, даже на немецкий — самый всеобъемлющий по части философской терминологии.

Собор — это церковь. В храм Божий приходят все вместе, следуют общему ритуалу, но каждый остается самим собой, возносит к Превышнему свою персональную молитву, держит ответ перед ним за свои поступки, ожидая воздаяния. Другое значение слова собор — собрание, церковный съезд; немецкий эквивалент — das Konzil. На этом основании С. Франк предложил соборный переводить как Konziliarisch. Л.Карсавин возражал, отмечая, что соборный не означает "признающий соборы как высший авторитет", карсавинский перевод — symphonisch ("соборность — это симфония, гармоническая согласованность, всеединство").

Н. Лосский был убежден в непереводимости термина. "Слово "соборность", — писал он, — уже принято в немецкой и англо-американской литературе. Содружество (Fellowship) английских и православных христиан, существующее в некоторых городах Великобритании и Соединенных Штатов Америки, издает даже журнал под названием "Sobornost" [20] Лосский Н. Условия абсолютного добра. М., 1991, с. 246. . Журнал "Sobornost" выходил в Англии в середине нашего века, ныне он прекратил свое существование; в ходу негативные оценки соборности. Так, живущий в Англии И.Голомшток утверждает: "Соборность — типично русское понятие, но я продолжаю считать, что национальные особенности здесь не при чем. Каждый народ проходит стадию коллективного сознания. Потом это рассыпается. Русское сознание просто отстало от европейского" [21] "Еврейская газета", 1991, 12 марта. . Другое аналогичное мнение: "Соборность есть особое дорефлексивное состояние жизни" [22] Гройс Б. Поиск русской национальной идентичности."Вопросы философии", 1992 Хо 1, с. 55. . Даже такой высокообразованный автор, как Г.Померанц, заявляет: "Соборность компенсирует недостаточную оформленность личности" [23] "Столица", 1991 № 27 (33), с. 63. .

В православных кругах придерживаются традиционной точки зрения: "Соборность — краеугольное понятие нашего времени, живущего под знаком двух полярно противоположных систем: абсолютного индивидуализма и абсолютного коллективизма" [24] Струве Н. Православие и культура. М., 1992, с. 181. .

Соборность — слияние индивидуального и социального. Это общее, которое включает в себя богатство особенного и единичного, о чем писал Гегель, встречая подчас непонимание, поскольку оставался в сфере абстрактного мышления. Да, именно немцы поставили проблему неформального общего (ведь это и есть суть соборности) как реальность абстрактной мысли. До Гегеля эта проблема занимала Шеллинга, которому принадлежит идея системы категорий: понятие становится конкретным в философской системе, где каждая категория занимает строгое место и связь с целым позволяет определить понятие. А начало, как всегда, — у Канта. Я имею в виду знаменитый параграф 77 "Критики способности суждения", где речь идет о недостаточности средств формальной логики. Силами рассудка нельзя постичь органическое целое. В обычной логике частное отличается от всеобщего случайными признаками, а в организме эта связь необходима. Поэтому, утверждал Кант, можно представить себе "другой рассудок", который не дискурсивен, а интуитивен, который необходимо ведет к связи частей.