Мераб Мамардашвили - Формы и содержание мышления

Развиваемую на этой основе форму исторического мышления (или его методологию) мы и попытаемся рассмотреть. Но мы не поймем ее специфический вид на данном этапе развития историзма, не проанализировав тот особый спекулятивный контекст, в котором она стоит у Гегеля.

Исторический взгляд на научное знание возникает у Гегеля в Дамках трактовки мышления как деятельности, регулируемой определенными общественно значимыми и объективными по отношению к индивиду формами. Крайне важно понять тот факт, что осознание общественной природы мышления и — как следствие этого — выделение объективного процесса истории развития мысли (т. е. подход к познанию как исторически развивающемуся) являются у Гегеля частью и следствием определенной культурно-исторической концепции, по особому охватывавшей все общественные феномены буржуазного сознания того времени и включавшей. в себя. проблемы исследования истории познания. Как мы уже говорили в главе I, Гегель выделяет в общественном сознании его надындивидуальные, принудительные формы (составляющие то, что он называл «объективным духом»), увязывая их в одно целое рационально понятой культуры и пытаясь — с точки зрения происхождения — объяснить их содержание. Гегель берёт мир прежде всего как духовно освоенный мир, т. е. в том виде, в каком реальность — природная или общественная — ассимилирована данным Гегелю буржуазным общественным сознанием (религиозным, моральным, юридическим, научным и т. п.) и является непосредственным фактором самого общественного жизненного процесса, процесса культуры. Обнаруживаемые здесь «объективные мыслительные формы» стихийно складываются из переплетения массы единичных действий и господствуют над индивидуальным сознанием независимо от воли и желания отдельных лиц, как, например, идеи «общественного договора», «равенства», «права» и масса других общественно-объективных явлений сознания. Точно так же в научном сознании наличны определенные категории и онтологические схемы познаваемой действительности (многократно расчлененные мысленные предметности), которые с принудительной силой навязываются всякому современному ученому при ее исследовании, хотя и могут употребляться бессознательно и не становиться объектом самостоятельного исследования.

Объективно рассмотреть эти «отчужденные» от индивида общественные формы сознания означало для Гегеля выявить их действительное содержание, ускользающее от стихийно подчиняющегося им индивида, и довести их до «самосознания». Это самосознание должно содержать знание об их происхождении из совокупной деятельности самих же индивидов и тем самым снять их отчужденность. Гегель и идет по пути исследования эволюции этих форм, считая такое теоретическое их объяснение задачей философии. Но самосознание для Гегеля также и онтологический факт, а не только философское знание об этих формах. На место совокупной деятельности реальных исторических индивидов Гегель идеалистически конструирует внеиндивидуального субъекта этой эволюции («абсолютный субъект», «абсолютный дух») и онтологический процесс его «самосознания», который считался бы объективным источником возникновения внутреннего содержания общественных феноменов духовной культуры в том их виде и последовательности, которые эмпирически известны. Реальным аналогом этого «абсолютного духа», проходящего все объективные иллюзии, все отчуждения своей собственной природы и снимающего их в самосознании, является скрыто подразумеваемый Гегелем социальный фактор образования как характеристика особого субъекта культуры, как социальный идеал всестороннего индивида, не подчиняющегося наличным формам разделения труда или способного ими всеми пользоваться [76] Где-то, в самых глубоких своих основаниях, эта характерная фигура субъекта культуры как фактическая реалия идеи «абсолютного духа». может быть еще и дальше прослежена к выражению вполне объективного экономического отношения, развиваемого буржуазным обществом, капиталом, — всеобщего отношения полезности, или, как говорил Маркс, «системы всеобщей полезности», объединяющей и формализующей предметные воплощения, продукты всех и всяческих видов реального производства в качестве даровых полезностей, которые лишь фактом частной собственности опосредуются и собственное самостоятельное содержание которых выступает как нечто несущественное, побочное, случайное, условное (как «хитрость разума», сказал бы Гегель). . Маркс иронически замечал, что Гегель придерживался очень еретических взглядов относительно разделения труда. «Под образованным человеком следует разуметь прежде всего того, кто может сделать все тог что делают другие», — говорит он в своей «Философии права» [77] К. Маркс. Капитал, т. I. M., 1952, стр. 371. . У Гегеля диалектика разрабатывает си как теория развития сознания, порождающего объективный мир, освоенный человеческой культурой на протяжении всей истории. «Самосознание» влечет здесь за собой историю, т. е. исторический процесс является согласно Гегелю способом осуществления этого самопознания, полагающего в совокупности общественно-духовных образований их действительное содержание (объективно — в смысле результатов исторического процесса, проделываемого самим абсолютным духом, и субъективно — в смысле результатов философско-исторического исследования, проделываемого индивидом). Современное философское сознание представляется Гегелю особым царством, в котором человечество овладело всем внутренним содержанием природного и общественного мира. И развернув его, т. е. изложив в виде определенной эволюции сумму соответствующих знаний и представлений, можно развернуть все содержание мирового процесса, поскольку последний по своей внутренней сути совпадает у Гегеля с философией, сама же философская форма сознания не есть нечто индивидуальное, не есть просто развиваемая индивидом картина своих убеждений, а является одновременно и саморазвитием действительности.