Khalil Gibran: Пророк

И если парус ваши иль руль будут сломаны, ваш фрегат может только метаться бесцельно, иль дрейфовать, иль застыть посредине огромного моря.

Потому, что рассудок, если правит один, – это сила, но имеющая четкий предел, а страсть, если не управляема, – это пламя, что сжигает дотла.

Поэтому позвольте вашей душе поднять ваш рассудок до высот страсти, чтоб он мог запеть;

И пусть рассудок направляет вашу страсть разумно, чтоб страсть могла воскрешаться изо дня в день и вставать, как феникс, из собственного пепла.

Мне бы хотелось, чтобы вы взглянули на ваши суждения и ваши желания как на двух гостей дорогих, сидящих за вашим столом.

Вы ведь не будете делать одного из гостей выше другого, потому что тот, кто заботится больше об одном из гостей, теряет любовь и уважение обоих.

Среди холмов, когда вы сидите в прохладной тени белых тополей, внимая спокойствию и безмятежности дальних полей и лугов, – пусть ваше сердце скажет молчаливо: «Бог покоится в рассудке».

И когда приходит буря, и дикие ветры сотрясают лес, и гром и молнии провозглашают величие неба – тогда пусть ваше сердце воскликнет в благоговейном трепете: «Бог обретает движение в страсти».

И так как вы – только дыхание божественных сфер и только лист в лесу Бога, вы тоже должны покоиться в рассудке и обретать движение в страсти.

Тогда заговорила женщина, сказав: Расскажи нам о Боли.

И он ответил так:

Ваша боль от того, что ломается оболочка, скрывающая вас от пониманья вещей.

Чтобы сердце плода могло предстать перед солнцем, его твердая косточка должна расколоться, вот так же и вы должны узнать боль.

И если бы сердце ваше не переставало изумляться чудесам, которые жизнь приносит вам каждый день, ваша боль казалась бы вам не менее длинной, чем радость;

И вы бы смирились со сменой времен года вашего сердца, подобно тому как принимаете смену сезонов, проходящих через ваши поля.

И наблюдали бы с безмятежностью за зимами ваших печалей.

Значительную часть вашей боли вы выбрали сами.

Это горькое снадобье, которым врач внутри вас лечит заболевшую часть вашего Я.

Поэтому доверьтесь врачу и пейте его лекарство молча, безропотно:

Потому что, как ни тяжела и жестока рука -она управляется бережной рукой Невидимого,

И чаша, что он вам поднес, хотя и жжет ваши губы, сделана Гончаром из глины, смоченной Его собственными святыми слезами.

И спросил мужчина: Скажи нам о Познании Себя.

И он ответил так:

Ваши сердца знают, но молчат, о секретах дней и ночей.

Но уши ваши жаждут услышать о том, что знает сердце.

И вы услышите в словах то, что вы всегда знали в мыслях.

И вы дотронетесь пальцами до нагого тела ваших мечтаний.

Так это и должно быть.

Ведь скрытый родник вашей души должен подняться и побежать, журча, к морю;

И сокровище ваших бесконечных глубин должно открыться вашим глазам.

Но пусть не будет весов, чтобы взвешивать это сокровище, которое вам неизвестно;

И не стремитесь измерить глубину познанья себя при помощи мерной рулетки,

Потому что Я – это море, которое не имеет границ и которое невозможно измерить.

Не говорите: «Я нашел правду», а скажите: «Я нашел крупицу правды».

Не говорите: «Я нашел дорогу, которой идет душа», а скажите: «Я встретил душу, идущую моей дорогой».

Потому что душа идет всеми дорогами.

Потому что душа не идет по прямой и не растет, как тростник.

Потому что душа, как цветок лотоса, открывает свои лепестки один за другим и число их нельзя сосчитать.

Тогда сказал учитель: Расскажи нам об Учении.

И он сказал так:

Ни один человек не покажет вам больше, чем то, что лежит в полусне рассвета вашего знания.

И учитель, прохаживающийся в тени храма в окружении учеников, дарит им не мудрость свою, а только веру и способность любить.

Если он действительно мудр, он не пригласит вас в дом своей мудрости, а лишь подведет вас к порогу вашего собственного ума.

Астроном может рассказать вам о своем понимании пространства, но он не может дать вам своего пониманья.

Музыкант может петь вам о ритме, который нас окружает везде, но он не может дать вам слух, чтоб уловить этот ритм, или голос, чтобы его повторить.

И тот, кто сведущ в науке о числах, может рассказать вам о мире мер и весов, но он не может провести вас туда.

Потому что прозрение одного человека не простирает крылья свои на другого.