Джефри Робинсон - Миллионеры в минусе, или как пустить состояние на ветер

А что, если в один прекрасный день суд вынесет решение в его пользу?

«Я им всем дам пинка под зад», — от души обещает Фриц.

Правда, скорей всего ему придется оставить музей в Мюлузе.

«Перевести такой музей куда-нибудь еще было бы очень трудно. Придется оставить его там, В память о моей матери».

Лозанна, Швейцария.

Вторник, 10 июня 1980 года.

Раннее утро.

На виллу «Ла Жантильомьер» 20спешно прибыл полицейский патруль.

Осматривая гараж, полицейские заметили, что капот стоявшего там «ягуара» еще горячий. Не просто теплый, а горячий. На машине в эту ночь кто-то очень долго и быстро ездил.

На самой вилле все было тихо.

Горничная пустила их в дом.

Они бросились наверх.

В прихожей лежала собака, принадлежавшая хозяевам. Она была мертва. Ее отравили.

В спальне они обнаружили и владельца виллы. Он тоже был мертв. Типичное самоубийство — отравление цианистым калием. Рядом с его телом лежала записка, в которой он просил своих друзей простить его.

Казалось бы, все ясно.

Но…

Этим же утром, еще до того как лозаннская полиция прибыла на виллу «Ла Жантильомьер», в полицейском участке в Каннах раздался анонимный телефонный звонок. Полицию вызывали в номер, который некая женщина снимала на верхнем этаже Гранд-отеля.

На входной двери стояло несколько замков, но ни один из них не был заперт.

В спальне они обнаружили владелицу квартиры. Типичное самоубийство — отравление цианистым калием. Рядом с ее телом лежала изорванная на клочки записка: «Фло, любовь моя, я хочу дать тебе последний совет, потому что я люблю тебя. Вскрой эти два пакета и проглоти четыре капсулы. Они действуют очень быстро, и вскоре ты сможешь соединиться со мной».

Далее в записке говорилось: если она останется жить, то ее ждут позор и бесчестье.

«Многие годы я пытался привести в порядок мои финансовые дела, но все напрасно».

Подпись гласила: «Я буду любить тебя до моего последнего вздоха. Твой Эли».

На первый взгляд все это кажется иоторией, достойной Ромео и Джульетты.

Но первый взгляд бывает весьма обманчивым.

Эли Пинкас был образованным человеком и владел по меньшей мере пятью языками — французским, английским, немецким, итальянским и болгарским.

В одежде он предпочитал традиционный консервативный стиль.

Его редеющие темные волосы только начинали седеть. Он был среднего телосложения, но некоторые части его тела (особенно руки и лоб) казались непропорционально большими.

Он родился в 1920 году, а в 1941, когда ему был двадцать один год, его семья бежала из Болгарии в Швейцарию и обосновалась в Лозанне, где он вскоре получил диплом химика. Последующие тридцать девять лет он был преуспевающим и респектабельным бизнесменом. Таких, как он, такие же серьезные бизнесмены обычно с удовольствием приглашают в советы директоров своих компаний. В числе прочих ему, например, было сделано предложение от лица весьма и весьма респектабельного и консервативного «Банк Вадуаз де Креди». Резиденция Пинкаса имела подобающее название — «Дворянская усадьба». Там он проводил все свободное время, выращивая розы в своем саду. Его личный доход составлял около двух-трех миллионов швейцарских франков в год. Это где-то между миллионом фунтов и миллионом долларов. Итак, он был богат. Но он этого не афишировал. Он ни в чем не проявлял экстравагантности. Разве что в пристрастии к машинам марки «ягуар». Их у него было несколько штук.

Несколько странным, пожалуй, казалось лишь то, что даже с близкими людьми он не допускал настоящей близости. Он всегда был как бы сам по себе. Впрочем, в быту он держался достаточно дружелюбно, и никому в то время не приходило в голову задумываться о странностях его характера. Все считали, что он просто такой человек. Очень замкнутый человек. Застенчивый. Немного скрытный.

Его деловые интересы были весьма широки, но так или иначе имели отношение к его основной специальности — к химии. Его компания называлась «Соксил» и его большой, хорошо охраняемый и оборудованный по последнему слову техники завод в Лозанне работал по трем главным направлениям.

Первым являлось производство механических насосов, запатентованное лично Пинкасом.

Кроме этого, завод еще осуществлял химический анализ сырья, используемого для производства прохладительных напитков. Иногда Пинкас даже признавался, что делает это для компании «Кока-кола» и что онединственный человек за пределами США, который знает секретную формулу напитка.