Павел Теплухин - Матрица Теплухина. До и после первого миллиона

«Парад суверенитетов» на деле оказался траурной процессией

Сорос, всем этим обеспокоенный, решил собрать всех министров торговли республик в одном месте: пусть обсудят, может, какие идеи родятся. Он пришел с этой мыслью к профессору Лэйарду. Тот сказал: «У меня тут есть русский, он мог бы организовать встречу».

Так я стал организатором конференции по межреспубликанской торговле всех министров торговли бывших советских республик. Она состоялась в Брюсселе весной 1992 года. Сорос участия в дискуссии не принимал, он только обеспечил возможность этой встречи и профинансировал ее. Конференция оказалась удачной, она позволила наладить диалог, сделать первые шаги к созданию новой системы межреспубликанских связей с учетом новых условий «игры».

После конференции, на прощальном ужине мы оказались с Соросом за одним столом и разговорились. Ужин закончился, но разговор продолжился далеко за полночь. Я рассказывал Соросу о состоянии дел в российской экономике, реформах и программах правительства. Для Джорджа Сороса, родившегося в Венгрии и покинувшего с семьей эту страну в целях спасения от наступающего социализма, многие проблемы российской экономики были понятны и вызывали профессиональный интерес. Оказалось, что и Лондонская школа экономики для него – не пустой звук. Он учился в этой Школе и многие годы выделял средства на различные проекты, связанные с посткоммунистическими экономиками.

Потом Джордж Сорос поинтересовался моими планами. Узнав же, что Лондонская школа экономики может профинансировать лишь часть моего обучения, он взял с меня обещание обязательно вернуться в Россию. «Моему фонду уставом запрещено давать средства на получение полной степени, потому что, по нашей статистике, люди потом, как правило, оседают в других странах». И он выписал личный чек. Эти деньги позволили мне провести еще один год в Лондоне и завершить образование.

Интересное было время. Я выступал с лекциями в разных университетах в Лондоне, в Бирмингеме, ездил на конференции в Брюссель. Мою научную работу довольно хорошо принимали. Статус соискателя магистерской степени в Лондонской школе экономики высоко ценится.

Спустя несколько лет, когда я вновь стал прилично зарабатывать, я выписал уже свой личный чек на сумму того самого чека Сороса и набежавших по нему процентов и решил вернуть его Соросу. Мы долго согласовывали графики перемещений, место встречи. Встреча состоялась в его поместье на Лонг-Айленде (Long Island). Ему было приятно услышать, что я выполнил данное ему обещание вернуться в Россию и использовать полученные в Лондонской школе экономики знания для продолжения экономических реформ в стране. Мне пришлось в деталях рассказать ему о своей работе, успехах и ошибках.

Конечно, сумма чека вряд ли могла изменить материальное положение миллиардера, но важнее была моментальность его реакции. Он сказал, что нужно направить эти деньги на поддержку других молодых ученых. Так на чеке появилась передаточная надпись (индоссамент) в пользу Российской экономической школы, что позволило еще одному молодому ученому поехать на учебу в Лондон.

Я участвовал в работах Всемирного банка по разным странам и чуть не стал экономическим советником островов Кука по составлению первого торгового баланса этой страны. Острова Кука – это нормальное государство, которое территориально расположено на нескольких островах. Бизнес там небольшой: туризм да кокосы, и больше ничего, но, тем не менее, торговый баланс составлять надо, кто-то эту работу должен делать.

Страна объявила о получении гранта на выполнение этой ответственной работы. Был конкурс, о котором я узнал из студенческой газеты Лондонской школы экономики. Несмотря на довольно большое количество соискателей, желавших провести полгода под пальмами на островах Тихого океана, я дошел до финала. Тут-то и выяснилось, что эту вакансию финансирует Министерство по делам содружества Великобритании. Кто-то спросил: «Подожди, а ты кто – русский? Но у нас только граждане стран—членов содружества имеют право на этот грант»…

В России продолжали происходить революционные события, менялись экономический и политический строй, все менялось. Я вернулся в Россию, горя желанием действовать, но здесь меня никто не ждал.

Я вернулся в Россию, горя желанием действовать, но здесь меня никто не ждал