Виталий Полуновский - Мы и наши гены

(Ф) Послушаю, но только как толчок, а не как доказательство. Один случай, как ты понимаешь, ничего не доказывает.

(Б) Как сирота войны, я с одиннадцати лет воспитывался в суворовском училище. В нашем взводе было двадцать два парня, с которыми я семь лет провёл в казарме, в гимнастическом зале и на строевом плацу. Мы носили одинаковую форму, учились у одних и тех же учителей, смотрели в клубе одни и те же фильмы. Поскольку всем нам предстояла престижная тогда военная карьера, главным в нашем образовании было воинское и патриотическое воспитание. Семь лет нам внушали одни и те же истины и настойчиво прививали одни и те же нормы поведения и морали. Из нас готовили образцовых защитников Отечества.

И что же? Когда нам исполнилось восемнадцать, оказалось, что мы такие же разные, как мальчишки в обычной школе. Среди нас были образцовые отличники и отчаянные лентяи, любители чтения книг и любители кутежей, был даже свой мелкий воришка, которого время от времени коллективно лупили. Но самое поразительное, трое из нас, в том числе и я, категорически не хотели продолжать военную карьеру. Конечно многолетняя промывка мозгов всё-таки работала, и многие ребята считали нас идиотами, которые не понимают своей удачи быть офицерами. В те годы нужно было предпринять немалые усилия, чтобы после окончания училища оказаться в гражданской жизни, где нас никто не ждал. Потом я не раз круто менял обстоятельства своей жизни, бросал достигнутое и начинал все сначала. Позднее, я понял, что эти мои кульбиты были результатом неосознанного желания достижения большей свободы выбора в моих поступках, а также жадностью к новому жизненному опыту, ранее мною неиспытанному.

(Ф) Это не чистый эксперимент. В училище пришли подростки с уже сложившимися характерами и привычками. Вспомни себя, например, в семь лет. Мы уже почти сложившиеся личности. Кто-то обожает машины, сосредоточен, а кто-то ходит за маминой юбкой и просит с ним поиграть. Третьи уже давно верховодят во дворе, гоняя малышню.

(Б) В какой-то степени я согласен, что эксперимент с моим училищем не совсем чистый. Но мне кажется, что в детских домах, где дети живут вместе с младенчества, ситуация точно такая же.

Глядя назад, я не раз думал о том, откуда этот мощный внутренний позыв, который резко менял мою судьбу вопреки обстоятельствам, принятым нормам поведения и тому, что называли тогда здравым смыслом. Уже став профессиональным биологом, я узнал, что желание большей свободы выбора и тяга к переменам являются атрибутами открытости – одного из пяти компонентов так называемой Большой Пятёрки (Big Five) – группе характеристик, которые в совокупности определяют психологический портрет личности (John and Srivastava, 1999, Ozer and Benet-Martinez, 2006).

В научной литературе последних лет я нашел ответ на вопрос: почему, несмотря на интенсивное давление общего для всех воспитания, мои одноклассники оказались такими разными, и почему только трое из 22-х выпускников нашего взвода выбрали гражданскую карьеру. Оказалось, что 40—50% ответственности за наличие у каждого из нас того или иного компонента Большой Пятёрки, то есть за особенности нашего характера и за выбор профессии, несут наши гены, а остальные 50—60% определяются воспитанием и другими внешними обстоятельствами (Bouchard and Loehlin, 2001; Vukasovic and Bratko, 2015). Таким образом, хотя усилия наших воспитателей из училища сделать из всех нас образцовых офицеров и приносили свои плоды, эффективность этих усилий была наполовину ограничена нашими индивидуальными генетическими наборами.

(Ф) О Большой Пятёрке никогда не слышал. Это набор психологических качеств личности?

(Б) Примерно так. Большая Пятерка – это принятая ведущими психологами модель, с помощью которой, как полагают, можно описать персональные психологические качества человека (Caspi et al, 2005; Ozer and Benet-Martinez, 2006). В Пятерку входят пять альтернативных пар качества личности:

– экстравертность/интровертность;

– невротизм/стабильность;

– открытость (например, к новому опыту жизни) /закрытость;

– соглашаемость/антагонизм;

– рассудительность/импульсивность.

Экстравертность

Экстраверты общительны, часто обладают чувством юмора, повышенной энергией и хорошим здоровьем. Их преобладающие ощущение – это чувство собственного благополучия и удовлетворения происходящим. Им не свойственны застенчивость в детстве и приступы депрессии во взрослом состоянии. О себе они говорят: «Конечно, я люблю быть в центре внимания» или «У меня нет проблемы в том, чтобы завязать беседу». Они обычно хорошие друзья, но совсем необязательно верные супруги. Экстраверты часто амбициозны, честолюбивы и склонны доминировать в любой группе. В политике они могут быть консерваторами или либералами, часто в зависимости от конкретных конъюнктурных соображений. Из них получаются социально активные члены общества, тамады на свадьбах и харизматические лидеры.