Стивен Хёрд - Усоногий рак Чарльза Дарвина и паук Дэвида Боуи. Как научные названия воспевают героев, авантюристов и негодяев

Линней в труде «Systema Naturae» дал названия более чем 10 000 видам растений и животных. Столкнувшись с необходимостью придумывать так много названий, он искал вдохновение, где только мог. Линней опирался на характерные признаки ( Acer rubrum , клен красный) и географию ( Solidago canadensis , золотарник канадский). Он изобретал названия, чтобы выразить уважение другим ботаникам (рудбекия, в честь Олафа Рудбека) или же оскорбить их (сигезбекия, в честь Иоганна Сигезбека). Кроме того, он погрузился в художественную литературу, в частности классическую греческую и латинскую поэзию и мифологию. Среди линнеевских названий родов можно встретить множество аллюзий, от очевидных до весьма туманных. Некоторые из них абсолютно прозрачны, например род моллюсков Venus или род рыб Zeus . Другие с современной точки зрения не такие явные, и большинство людей вряд ли поймут отсылки к классической литературе, даже если сами названия покажутся им хорошо знакомыми. Возьмем, например, такие растения, как орхидея Arethusa , амариллис Amaryllis или самое известное из них – ирис Iris , встречающийся в садах повсюду, при том что мало кто знает о мифологическом происхождении его названия (Аретуза – одна из пятидесяти водных нимф, дочерей Нерея и Дориды, Амариллида – пастушка из «Буколик» Вергилия, Ирида – богиня радуги и вестница богов). В «Systema Naturae» подобные названия разбросаны по всему древу жизни, хотя на некоторых ветвях их особенно много, например среди бабочек (отряд чешуекрылые).

В десятом издании «Systema Naturae» Линней привел названия 544 видов бабочек и мотыльков. Он поместил всех бабочек (193 вида) в род Papilio , 39 бражников в род Sphinx , а оставшиеся 312 разных мотыльков – в довольно громоздкий род Phalaena . И все же Линнею повезло, что ему пришлось иметь дело всего с 544 видами чешуекрылых. С тех пор число известных видов увеличилось примерно до 180 000 и еще как минимум столько же ждут открытия. Как бы то ни было, Линнею нужно было придумывать новые названия, и по причинам, о которых история умалчивает, он предпочел по большей части использовать имена из классических источников. Так, бабочки, за редким исключением, получили имена из греческой мифологии. В этом отношении Линней был впечатляюще последователен и использовал тематически связанные имена для каждой из десяти небольших групп видов в рамках Papilio (его десять групп довольно точно соответствуют нашему современному пониманию эволюции бабочек, так что для ботаника XVIII в. в бабочках он разбирался совсем неплохо). Первые две группы получили названия из мифов о Троянской войне: одна в честь героев с троянской стороны, другая – в честь греческих богов и героев. Линней начал с главных персонажей и назвал первые два вида Papilio priamus (в честь Приама, царя Трои) и P. hector (в честь Гектора, старшего сына Приама и лучшего воина троянцев). Другие группы названы в честь муз (греческих богинь, покровительниц литературы, науки и искусства), нимф (божеств природы) и аргонавтов (героев, которые отправились с Ясоном на корабле «Арго» на поиски золотого руна). Большинство бабочек Линнея с тех пор были отнесены к другим родам, однако видовые названия (за редким исключением) все еще используются. Например, P. priamus теперь Ornithoptera priamus , а P. hector – Pachliopta hector .

Еще несколько видов Линней назвал в честь Данаид. В этом кроется определенная ирония, потому что названия красивых и нежных бабочек напоминают об исключительно кровавой истории – 50 дочерях Даная, царя Ливии. (Сегодня Danaus – это род бабочек-монархов, возможно самых известных бабочек в мире, но название ему дал уже не Линней.) Дочери Даная были обещаны в жены 50 сыновьям Эгипта, который был царем Египта и братом-близнецом Даная. Даная заставили выдать дочерей замуж, и в отместку он приказал им убить мужей в первую брачную ночь. Все, кроме одной, так и сделали. После смерти они понесли наказание (кто-то может сказать, что несправедливое) и должны бесконечно наполнять бездонную бочку, чтобы смыть свои грехи, но воду им приходится носить в дырявых кувшинах, поэтому они обречены трудиться вечно. Вот такую страшную историю можно вспомнить при виде бабочки, нежно трепещущей крылышками, например луговой желтушки ( Papilio hyale , ныне Colias hyale ), широко распространенной в Евразии бабочки, названной в честь Данаиды Гиалы.

В каком-то смысле такое внимание к греческой мифологии означало, что Линней немного отстал от времени. В начале XVIII в. древние мифы несколько утратили популярность. В эпоху Просвещения гораздо больше внимания уделялось научным достижениям, поэтому если кого из древних греков и вспоминали, так это Гиппократа, Аристотеля и Архимеда, а вовсе не героев Троянской войны. Но Линней всегда шел своим путем. Он наверняка почувствовал бы удовлетворение, если бы дожил до конца XVIII в., когда расцвел романтизм и западный мир вернулся к классической мифологии как источнику вдохновения для поэзии, искусства и художественной литературы. Благодаря названиям Линнея и романтическому направлению в культуре, вдохновлявшему ученых XIX в., появился целый поток названий, взятых из греческой и латинской мифологии.