Роберт Сапольски - Кто мы такие? Гены, наше тело, общество

Тело может служить и для разрешения культурных конфликтов. Когда в 2001 году американская подводная лодка случайно потопила маленькое японское рыболовное судно, американское правительство организовало поисковые работы, потратив миллионы долларов, чтобы достать тела покойных. В том числе обратились к профессору-религиоведу за рекомендациями, как уместнее формулировать сообщения об операции, каким образом и в какое время дня поднимать тела, чтобы соблюсти японские традиции.

И напротив, иногда тело используется для демонстрации ценностей, враждебных для другого общества. У маори есть сказка о человеке, который получил тяжелые повреждения в бою и попросил товарищей быстро отрубить ему голову и забрать с собой при отступлении, иначе ею завладели бы враги, чтобы высушить и выставить как трофей. Вспомните, как пробирает мороз по коже от фотографий, на которых толпы сомалийцев волокут по улицам американских погибших или тела американских солдат-контрактников, которых сожгли и публично повесили в Ираке. Мобуту, правитель-клептократ Заира, в последние дни своей диктатуры, по слухам, откапывал кости своих предков, чтобы их не осквернили повстанцы. И похожим образом, хотя прямой угрозы враждебности не было, когда Соединенные Штаты оставляли Панамский канал, в посылки, отправляемые обратно в Америку, они упаковывали не только видеомагнитофоны и микроволновки, но и тела, выкопанные с американского кладбища.

Это объяснение должно помочь разрешить вопрос, который вновь и вновь возникает в битвах за кости американских индейцев. Племя X требует от музея вернуть кости их предков для погребения. Ученые нередко парируют: «Но по вашим традициям покойников даже не хоронят». Однако дело не в этом – эмоциональный посыл, стоящий за аргументами индейцев, вероятно, такой: «Неважно, что мы делаем со своими мертвыми: но если вы, белые парни, считаете необходимым хоронить своих покойников, а наших выставляете под стеклом, – здесь что-то явно не так».

Так что среди широкого разнообразия человеческих культур есть множество причин, которыми можно объяснить желание вернуть мертвых. Удостовериться, что они мертвы, узнать, как они умерли. Для блага покойных или для блага, престижа и пропаганды живых. Чтобы утвердить ценности общества или не дать враждебному обществу утвердить их. Но сдается мне, есть еще одна причина, по которой мы хотим вернуть тело, почему хотим полного объяснения того, что произошло. И это имеет отношение к Бонни и Митчу, нашим школьным друзьям, и тому телефонному звонку, который наконец прозвучал.

Звонившего звали Аллин Смит, во время рок-фестиваля в Уоткинс-Глен ему было двадцать четыре. По дороге домой он сел в минивэн Volkswagen. Пара тощих подростков ехала на заднем сиденье, они тоже возвращались с фестиваля. Смит с водителем накурились. День был жаркий, вдоль шоссе петляла довольно глубокая река. Они остановились, надеясь освежиться. Нагнувшись, чтобы снять ботинки, и раздумывая, стоит ли лезть в реку, Смит услышал крик. Он обернулся и увидел, что девушка упала в воду. Сопровождавший ее парень прыгнул вслед, пытаясь ее спасти. И их унесло вниз по течению – все еще вполне живых.

Так Смит рассказал полиции. Пассажиры автобуса не называли своих имен, но он услышал, как пара обсуждала летний лагерь, в котором работала девушка, вспомнил, как она была одета. Никто больше не пропал после того фестиваля. Похоже, это и вправду были Бонни и Митч. Смит сотрудничает с полицией в попытках определить шоссе и участок реки. «Я ему верю», – сказал Рой Стривер, детектив полиции штата Нью-Йорк, работающий над расследованием.

У многих из нас оставалась доля скепсиса – куда делись их рюкзаки, которые остались в автобусе? Но возможно, так все и было. Не менее важно то, чего не случилось после. Смит – высокий, сильный, отслуживший во флоте – не попытался спасти Бонни и Митча. Как он сказал репортеру, он подумал: «Не, я туда точно не полезу». Как и таинственный водитель. Они сидели и раздумывали, что делать. Считается, что они не решались обратиться к властям, будучи в измененном состоянии сознания. В конце концов они вернулись в минивэн и уехали. На развилке, где их пути расходились, Смит вышел. Водитель сказал, что с ближайшей заправки анонимно сообщит в полицию о двух подростках в реке. В полиции нет записей о подобном сообщении, и Смит тоже никуда не сообщал… до следующего тысячелетия.

Так что возможно, это было не убийство, а просто дурацкий несчастный случай, о котором двадцать семь лет никто не потрудился сообщить. «Когда я спросил его [почему он так долго ждал], его это, кажется, ничуть не взволновало, – говорит Стривер. – Он лишь пожал плечами». А один отец и один отчим отправились в могилу, так и не узнав, что случилось с Бонни и Митчем.