Эдди Штерн - One simple thing - почему йога работает? Новый взгляд на науку йоги

Асмита, в этом понимании, может стать способом исследования своего жизненного предназначения посредством повествования о личности. Она поможет выяснить, живем ли мы в соответствии с этим предназначением. Невролог и психиатр Виктор Франкл, переживший Холокост, обсуждает похожий взгляд на развитие здоровой истории в своем всемирно известном и разошедшемся многомиллионными тиражами бестселлере «Человек в поисках смысла» . Его идея состоит не в том, что жизни присущ определенный смысл, а в том, что жизнь чего-то требует от нас. Если мы правильно отвечаем на это требование, мы открываем смысл в своей жизни. Он говорит: «Не нужно искать абстрактный смысл жизни… Не нужно спрашивать, в чем состоит смысл человеческой жизни. Скорее, нужно понять, что вопрос этот направлен самому человеку. Одним словом, этот вопрос задает человеку его жизнь, и ответить он может только своей собственной жизнью… Смысл жизни меняется, но никогда не перестает существовать». Это очень здоровый подход к асмите, к развитию здоровой истории о себе. Такая история не сконцентрирована на самой личности, а чувствительна по отношению к миру и смыслу жизни в его изменяющихся условиях.

Наши истории делятся на две основные категории: о том, что нам нравится, и что нам не нравится.

Как сказал Третий Дзен Патриарх в своих «Записях о вере в ум» :

Болезнь ума – это авидья, незнание своей природы; наши мнения – это асмита, ложная история о самом себе; асмита определяется нашими предпочтениями: рага и двеша.

Рага и двеша – это привязанности. Когда нам что-то нравится, мы привязаны к своей симпатии, когда нам не нравится какая-то вещь, мы привязаны к своей антипатии. Мне нравится кофе, я не люблю зеленый чай; мне нравится йога, а бокс – не особенно. Если что-то наполняет нас удовольствием, то другое, возможно, наполняет нас чувством отвращения или ощущением превосходства. Иногда мы пытаемся смягчить неприятие и говорим что-то вроде: «Эта песня/еда/человек не для меня…» В то же время мы точно так же уверены, что другие вещи совершенно точно для нас. Мы часто думаем, что привязанности – это то, что нам нравится, но те вещи, которые мы не любим и твердо намерены продолжать не любить, – это тоже привязанности. Неприятие чего-либо может доставлять нам огромное удовольствие! Не стоит думать о том, что удовольствие – это хорошо, а отвращение – плохо. И то и другое является привязанностью к способам, которыми мы питаем ложное чувство своей индивидуальности и утверждаемся в ней.

Другой вариант – развить равнозначную привязанность ко всему и всем. Однажды я навещал своего друга, философа из южной Индии Перумала Раджу. В своих философских рассуждениях с ним я мимоходом упомянул непривязанность. Он рассмеялся и сказал: «Я не верю в непривязанность и предпочитаю иметь одинаковую привязанность ко всему, что вижу во Вселенной Господа, хорошему и плохому». Я был шокирован этим заявлением. Оно противоречило всему, что я слышал в мире йоги до этого момента. Он говорил о том же, что и третий патриарх дзен: «Когда нет ни любви, ни ненависти, все становится ясным и явным».

Пятая причина, по которой наша истинная природа скрыта от нас, – это страх. Страх коренится в асмите, потому что неведение заставляет нас крепко держаться за свою идентичность. Человек так же хватается за бревно или протекающую лодку, оказавшись посреди океана. Мы думаем где-то в глубине себя: «Если не эта идентичность, тогда кто же я?» Часто слово «абхинивеша» переводится как «страх смерти», но Свами Харихарананда оспаривает это. Он заявляет, что страх смерти не является самым сильным, потому что жизнь и смерть в индуизме являются непрерывным естественным циклом. Смерть – не конец. Все наши не доведенные до логического конца действия под видом самскары должны принять новую форму, чтобы прийти к разрешению. Получается, ничто не рождается и не умирает, просто природа меняет форму. Мы боимся не смерти, а того, что она означает для нас. Мы боимся уничтожения чувства идентичности. Мы боимся исчезновения, а не цикла рождения и смерти. Жизнь и смерть – это континуум, они вечно связаны. А исчезновение – это навсегда. Возврата нет.