Альфред Брэм - Жизнь животных, Том II, Птицы

Чтобы сделать ясным образ жизни грифов, я опишу некоторых из них во время их деятельности.

На окраине пустыни лежит издохший верблюд. Трудности путешествия изнурили его, и он, совершено изможденный, упал, чтобы больше не вставать. Его хозяин оставил его лежать нетронутым, так как обычаи страны запрещают ему употреблять в свою пользу самую незначительную часть умершего или даже убитого без обычных церемоний животного. На следующее утро над ближайшей горной вершиной показывается ворон; зорким глазом он замечает добычу, осторожно обходит кругом нее несколько раз, боязливо осматриваясь. Другие вороны следуют его примеру, и вскоре скапливается значительное число этих вездесущих птиц. Затем появляются и другие хищники: коршун-паразит и стервятник описывают над падалью круги; приближается орел, но начинателей пира еще нет. Раньше прибывшие гости хотя клюют тут и там павшего зверя, но его толстая шкура слишком тверда для их клювов, чтобы они в состоянии были оторвать себе большие куски. Вот и десять часов. Хорошенько выспавшись, большие члены этого семейства покидают один за другим место своего ночлега. Заметив в долине сборище, гриф тотчас же соображает, что добыча найдена. С шумом падает он вниз с необыкновенной высоты и, наверно, убился бы до смерти, если бы вовремя не раскрыл сложенные крылья, чтобы остановить падение.

За первым грифом тотчас же следуют и все остальные, находившиеся поблизости. В течение минуты слышится шум, который они производят при падении, и видны падающие тела, тогда как еще недавно птицы, размах крыльев которых равен почти 11/2 саженям, казались не больше точек на горизонте. Полураспустив и влача по земле крылья, спешат они к падали и здесь вполне оправдывают свое немецкое название (Geier), потому что не может быть птиц более жадных, нежели они. Трудно описать возникающую здесь толкотню, споры, ссоры и драки. Два-три удара клюва более сильных грифов разрывают кожу и мышцы падали в то время, как более слабые виды запускают свои длинные шеи в брюшную полость, чтобы добраться до внутренностей. Печенка и легкие уничтожаются на месте, внутри животного; кишки же вытаскиваются наружу и проглатываются по частям, после ожесточенного боя с другими хищниками. Более слабые гости усаживаются в стороне, пока сильнейшие не насытятся; внимательно следят они за ходом пиршества, хорошо зная, что и до них долетит иногда какой-нибудь кусочек, брошенный в пылу жаркого боя. Орел и коршун парят в высоте над пирующим обществом и бросаются в середину, схватывают только что оторванный грифами кусочек мяса и уносят, прежде чем те успеют опомниться.

Во время мучительного голода грифы, как рассказывают, решаются нападать и на живых животных – на больной скот, но, по-видимому, они всегда предпочитают всякой другой пище падаль или кости. Всего охотнее они поедают трупы млекопитающих, но не пренебрегают трупами птиц, пресмыкающихся и рыб. В Индии они поедают и тела людей, брошенных в Ганг или выставленных парсами на «башне смерти», в Бомбее. Некоторые мелкие виды питаются костями, калом людей или пометом животных, охотятся на насекомых и маленьких позвоночных.

По окончании пира грифы не скоро еще оставляют место пира, а часто остаются целые часы поблизости его, выжидая наступления пищеварения. Долгое время спустя они отправляются на водопой, где проводят также несколько часов. Пьют они много и часто купаются, так как по окончании обеда бывают покрыты грязью и нечистотами; а те из них, которые обладают длинными шеями, облиты кровью с головы до ног.

Прежде предполагали, что только одно обоняние руководит грифами при отыскивании падали. Многие полагали даже, что гриф может почуять запах падали на расстоянии целой мили. Но мои наблюдения показали, что птицы эти спускаются часто и на совершенно свежую, не издающую еще никакого запаха падаль, а на закрытую падаль летят тогда лишь, когда она уже найдена раньше воронами и стервятниками. Поэтому я утверждаю, что только зоркий глаз помогает грифам при разыскивании ими добычи.

Грифы вьют гнезда обыкновенно перед наступлением весны в тех странах, где водятся, следовательно, у нас в первые месяцы года. Большинство видов устраивает поселения, выбрав себе для этого удобную скалу или лес. Часто они допускают в свое общество совершенно чуждых птиц, например, аиста, нисколько их не беспокоя. Само гнездо представляет из себя прочную постройку, сходную с гнездом других хищных птиц. Кладка состоит их одного-двух яиц. Вылупившийся из яйца птенец совершенно беспомощен и только по истечении нескольких месяцев становится способным к самостоятельной жизни.