Константин Зорин - Гены и семь смертных грехов

Они могли бы жить спокойно и без страха всю жизнь, за исключением одного дня, если бы отложили свое ожидание смерти.

То же самое можно сказать о самых разных видах страдания, которые мы предвосхищаем и против которых стараемся бороться, порой успешно, пока дело касается нашего тела, но только увеличивая при этом свою предрасположенность тревожиться. А между тем смотреть в лицо реальности гораздо проще, чем мы воображаем. Это очень важно в нашем отношении к страданию. Очень часто мы находим его невыносимым не потому, что в данный момент не в силах терпеть его, а потому, что относительно выносимая боль данного момента помножена на воспоминание обо всем, что мы уже вытерпели, и на мысль о том, что страдание будет все длиться и никогда не перестанет. Очень часто люди сдаются, теряют мужество перед лицом страдания из–за того, что предвидят в будущем. Нам бы очень пригодилось умение в каждый миг нести сиюминутную боль вместо того, чтобы предвосхищать все будущее, вечную боль, бесконечное, все возрастающее страдание. Здесь можно процитировать слова: “У меня нет ничего общего со смертью: когда она придет, меня не будет, если я умер, ее нет”. Если я живу в настоящем времени, нет ни прошлого, ни будущего. Когда я окажусь в той точке пространства и времени, которую называю будущим, той минуты, которую я претерпеваю сейчас, уже не будет. Так зачем же мне проживать совокупность вспоминаемого прошедшего и воображаемого будущего, собранную в напряженный и невыносимый настоящий момент?»

Митрополит Антоний Сурожский

«…Иногда люди запутываются в помыслах, которые могут свести их с ума даже в тех случаях, когда происходящее естественно, и, если можно так выразиться, оправданно. “Может быть, у меня наследственная душевная болезнь? Может быть, я болен?” — терзаются такие люди. Я был знаком с юношей, который, когда учился, читал по одиннадцать часов в сутки. Он получал стипендию и помогал своей семье, так как его отец был болен. Под конец учебы он выбился из сил, потому что был человеком чувствительным, тонким. У него постоянно болела голова, и он защитил диплом с огромным трудом. Потом он начал мучиться помыслами, будто страдает наследственной душевной болезнью. Да какая там еще наследственность? Тут даже, если человек просто читает по одиннадцать часов в день, это приведет его к истощению сил. А что уж говорить, если человек учится, помогает родителям и при этом еще имеет чуткую душу!..

— Геронда [183] Обычное обращение к настоятелю монастыря или уважаемому монаху в Греции. , один ребенок после того, как его отец покончил жизнь самоубийством, начал впадать в меланхолию, уныние. Может быть, это наследственное?

— Возможно, ребенок получил душевную травму. Нельзя сказать с абсолютной точностью, что причина здесь в наследственности. Кроме того, мы не знаем, в каком состоянии находился его отец, что послужило причиной самоубийства. Конечно, если отец — человек замкнутый, то ребенку необходима помощь. Ведь если ребенок тоже будет замкнут и при этом будет иметь помысел о том, что у него плохая наследственность, то он может действительно заболеть.

Бог всегда попускает человеку пройти через испытания, которые ему по силам. Но, помимо тяжести испытаний, к ним прибавляется тяжесть людских насмешек, так что душа сгибается от этой дополнительной тяжести и начинает роптать. Своими издевкам люди еще больше сводят сумасшедших с ума».

Старец Паисий Святогорец

«Возьмем в пример зла человеческую жестокость, насилие. Человеческая жестокость всегда врезается раной в человеческую душу или человеческую плоть. Это — место встречи зла и добра или невинности… Есть мучитель и жертва. Какая же возникает ситуация? Может создаться ситуация ненависти. Жертва может обернуться к мучителю с ненавистью и постараться превратить в жертву его или свести всю ситуацию к соревнованию ненависти и равновесию, вернее нарушенному равновесию силы, власти. Но это ничего не решает ни в отношении зла, ни в отношении страдания, потому что, если перевернуть ситуацию, если жертва станет мучителем, агрессором, зло просто удвоится, страдание только переместится на другую сторону. С вашей точки зрения разница велика, но объективно это не так. Количество ненависти возросло, страдания — тоже, и совершенно бесцельно, без всякого творческого результата; невозможно отучиться бить других, потому что тебя самого жестоко избили. Ты только решаешь: надо стать сильнее.