Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Орден Феникса.

Гарри кивнул.

- Стоило ли рассказать все тогда?

Гарри посмотрел в голубые глаза Дамблдора и промолчал. Его сердце забилось часточасто.

- Ты еще не догадался о пробеле в моем плане? Наверное, нет… тогда, в первом классе, я ничего не рассказал тебе. Я сказал себе: ему всего одиннадцать! Рано для таких рассказов, да и в таком возрасте.

Уже тогда мне стоило быть начеку. Стоило обеспокоиться тем, что ты задаешь мне вопрос, на который когда-нибудь мне придется дать ужасный ответ. Я был рад тому, что пока не обязан ничего рассказывать… да, ты был слишком мал для этого.

Когда же начался твой второй год в Хогвартсе, ты вновь столкнулся с испытаниями, которых не видывали и опытные волшебники: ты снова превзошел мои ожидания. Ты не спрашивал, зачем Вольдеморт оставил на тебе свою метку. Мы поговорили о твоем шраме, и подошли близко к разгадке тайны… почему же я не рассказал тебе всего?

Тогда я подумал: чем двенадцать лучше одиннадцати? И я отпустил тебя, окровавленного, вымотанного, но гордого. Тогда моя совесть немножко помучила меня, да и перестала. Пойми: ты был еще мал, и мне не хотелось портить твое торжество той ночью…

Ну что, Гарри? Уже разгадал промах в моем плане? Я попал в ловушку, которой мог избежать, о чем много раз говорил себе.

- Я не - - Я слишком беспокоился за тебя, - просто сказал Дамблдор. - Меня больше волновало твое счастье, и твое спокойствие, чем какая-то там истина… твоя жизнь была мне дороже тех жизней, которые могли погибнуть по моему плану. И я сделал вид, что мы с тобой - самовлюбленные глупцы, чего и ожидал от нас Вольдеморт.

Так ли было на самом деле? Наверняка каждый, кто следил за твоей жизнью - а я следил за тобой более чем пристально - желал бы избавить тебя от новых страданий. К чему беспокоиться о толпе безликих, безымянных людей, когда можно видеть тебя счастливым и здоровым? Я и не ожидал, что придется делать такой выбор.

Ты перешел в третий класс. Я наблюдал за тобой, когда ты создавал Патронусов, когда ты нашел Сириуса, узнал его и спас ему жизнь. Надо ли было рассказать правду тогда, когда ты вырвал своего крестного из лап Министерства? Тебе было уже тринадцать, и мне было трудно оправдывать себя… может, ты и был юн, но смог доказать свою исключительность. Моя совесть не спала, Гарри: я понимал, что вскоре придется все рассказать…

В прошлом году ты выбрался из лабиринта, увидев гибель Седрика Диггори… ты сам едва спасся от смерти… и я опять медлил, хотя знал, что Вольдеморт вернулся, и пора все рассказать. Сейчас я понял, что ты давно был готов узнать правду. Я тянул время, чтобы убедиться, что ты готов выслушать тяжелую истину. Моей нерешительности есть одно оправдание: ты прошел через такое количество испытаний, как никакой другой ученик, и мне было тяжело добавлять к ним еще одно - самое тяжкое.

Гарри ждал, но Дамблдор прервал рассказ.

- Я так и не понял - - Вольдеморт пытался убить тебя ребенком из-за предсказания, сделанного сразу после твоего рождения. Он знал о существовании предсказания, но не представлял его содержания; он отправился убивать тебя в уверенности, что действует согласно пророчеству. К несчастью для себя, он понял, что ошибался - ведь посланное в тебя заклятие отлетело рикошетом в него. Вернув себе тело, Вольдеморт решил выяснить содержание предсказания. Это оружие, которое он усердно искал после своего возрождения: он пытался выяснить, каким образом умертвить тебя.

Солнце взошло, и кабинет Дамблдора купался в его лучах. Стеклянный ларец, в котором хранился меч Годрика Гриффиндора, казался мутно-белым, словно опал; разбросанные по полу обломки серебряных инструментов блестели, как дождевые капли. За спиной Гарри, в кучке пепла, тихо верещал птенец Фоукс.

- Предсказание разбилось, - отрешенно произнес Гарри. - Я тащил Невилла по ступеням - в той комнате, где была арка - потянул его за одежду, и оно упало - - Разбитая вещь - всего лишь запись, хранившаяся в архиве Отдела Магических Происшествий. Тот, кому предсказание было предназначено, прекрасно помнит его содержание.

- Кто слышал содержание? - спросил Гарри, заранее зная ответ.

- Я, - ответил Дамблдор. - Шестнадцать лет назад, сырым и холодным вечером в номере «Кабаньей Головы». Я пошел туда на встречу с учителем, ищущим должность Предсказателя, хоть и не хотел оставлять предмет в программе. Та женщина оказалась праправнучкой знаменитой и одаренной предсказательницы, так что я решил встретиться с ней из вежливости. Встреча меня разочаровала - я не обнаружил в ней особых талантов. Извинившись, я отказал ей в должности и собрался уйти.