Сергей Щеглов - БАННОЙ ГОРЫ ХОЗЯИН (демо)

– Может быть, есть, - ответил Юлиан, - а может быть, и нет. Я не могу гарантировать Нострадамусу пятьдесят миллионов молитв в обмен на лотерейный билет.

Валентин выдержал достаточную паузу, чтобы понять - это не отказ, это предложение снизить цену.

– Никто и не требует подобных гарантий, - сказал Валентин. - Нострадамус предлагает вам честную сделку: мы доставляем Камень, вы извлекаете из него Силу, добыча - пополам. Если Камень окажется пуст, он тут же уничтожается в пристутствии обеих заинтересованных сторон, после чего Нострадамус будет искать других способов разбобыть нужное количество Силы. Как вам такие условия?

На этот раз Юлиан ответил не сразу. Валентин даже попробовал заглянуть в одно из его сознаний - в то, где в запыленной пустынной комнате сидел на грязном табурете странный человечек, занявший в личной классификации Юлиана промежуточное место между «человечишкой» и «учеником». В этом сознании человечек хорохорился и пытался выпустить коготки, но в глубине души уже понимал, что никуда ему от Ордена и Юлиана уже не уйти. Нострадамус либо улетит на свою неведомую планету, либо погибнет в неравной схватке с земными колдунами, а ему, человечку, все равно нужно будет как-то жить дальше. И никто, кроме русских колдунов, ему в этом не поможет.

Интересное сознание, подумал Валентин. Модельное оно, что ли? Чтобы за других думать? Ну и каша у этих колдунов в головах, и что самое неприятное, у каждого - своя!

– Эти условия уже можно обсуждать, - сказал Юлиан, видимо, поверив своему модельному сознанию. - Но не тебе, и не со мной. Нострадамус готов лично встретиться с Принимающим?

– А этот Принимающий готов говорить за весь Орден? - вопросом на вопрос ответил Валентин.

– Да, - без колебаний ответил Юлиан. - В контактах с чужаками слово Принимающего равно слову Патриарха.

Пока Юлиан произносил эти довольно важные для себя слова, Валентин подробно, помиллисекундно просматривал все четыре доступных ему сознания колдуна. И когда вслед за словом «принимающий» в одном из них снова всплыла оторванная голова, а параллельно слову «патриарх» в другом зашевелилась неощутимая до той поры, но очень большая глыба, - удовлетворенно кивнул, зафиксировав в памяти эти пусть необычные, но вполне повторяющиеся образы руководящих колдунов Ордена.

Итак, Григорий, подумал Валентин. Своего рода - министр иностранных дел. Внешность, конечно, придется поменять, и по-честному привезти Камень - под черепушку ему уж точно не залезешь, и Патриарха он нипочем не выдаст. Однако будет Камень - будет и след; никуда от меня главный ритуал не уйдет.

– Тогда Нострадамус согласится, - сказал Валентин. - Где и когда?

– Неподалеку от аэропорта, - Юлиан простер правую руку в юго-западном направлении, - есть березовая рощица. - Над плечом Юлиана возникло полукруглое облачко, и в нем, точно в объемном экране, Валентин увидел окрестности аэропорта с высоты птичьего полета. - Спокойное, открытое место. Сегодня, в семнадцать сорок сорок пять.

Через десять минут после прибытия питерского рейса, сообразил Валентин. Да, с техникой у нашего Ордена совсем плохи дела. Интересно посмотреть, один прилетит Григорий, или с группой поддержки?

– Я запомнил место, - сказал Валентин, и облако-экран растаяло в воздухе. - Нострадамус будет там в семнадцать сорок пять.

– А ты неплохо держишься, - неожиданно улыбнулся Юлиан, заставив Валентина внутренне насторожиться. - Я имею в виду - для человека.

– Для колдуна, - поправил его Валентин, вставая. - Как человек, я вообще не стал бы с вами разговаривать. Вопросы такого уровня в Корпорации решает клерк из отдела кадров.

Валентин специально закончил разговор таким образом - ему захотелось понять, какое сознание Юлиана отвечает за личные эмоции. Как Валентин и подозревал, в ответ на эти унизительные слова в темном и немом пространстве угрожающе шевельнулась замшелая глыба. Юлиан тоже поднялся, и улыбнулся шире прежнего:

– Мне будет приятно стать твоим учителем, человек. Но только если ты сам об этом попросишь!

– Надеюсь, до этого не дойдет, - махнул рукой Валентин. Получив в ходе встречи целых две ниточки на следующий этаж иерархии Ордена, он уже сбросил Юлиана со счета. Спору нет, колдун тот был весьма квалифицированный, по земным меркам даже выдающийся, - но после Джона Смита воспринимать его всерьез было совершенно невозможно. Мальчишка, неожиданно подумалось Валентину. Трехсот или четырехсот лет от роду. Если и выше по иерархии мне встретятся такие же наивные типажи, Орден можно будет оставить в живых. На правах каких-нибудь пираний в аквариуме или говорящих попугаев, гоняющих почем зря бедных кошечек.