Анатолий Иванов - ЛОГИКА КОШМАРА

Сравним теперь турецкий список и списки избранников ХIХ съезда. В обоих случаях представлены следующие фамилии:

Президиум ЦК: Каганович, Коротченко, Первухин, Пономаренко, Сабуров, Суслов, Шверник.

Кандидаты в члены Президиума ЦК: Зверев, Юдин П.В. Пономаренко и Суслов были одновременно выбраны секретарями ЦК, а в комиссию по переработке программы партии попали Каганович, Поспелов, Сабуров и Юдин П.Ф.

Члены ЦК: Байбаков, Ванников, Кириченко, Корнейчук, Круглов, Митин, Поспелов.

Кандидаты в члены ЦК: Горшенин, Даниялов, Двинский, Жимерин, Корниец, Лацис, Малик, Носенко, Райзер, К.Симонов, Шаталин, Юдин П.А.

Член Центральной ревизионной комиссии – Горкин (секретарь президиума Верховного совета).

А теперь “информация к размышлению” как любит выражаться Ю.Семенов. Единственные два новых члена, которые остались в составе Президиума после смерти Сталина, – масоны Первухин и Сабуров. Шверник и Пономаренко удержались в кандидатах.

Понятно теперь, почему Пономаренко подпевал Эренбургу? Эренбург, кстати, он тут же рядышком. в том же турецком списке.

Секретариат ЦК после ряда пертурбаций, которые он пережил после смерти Сталина, когда из него ушел Маленков, вошел и столь же быстро вышел министр госбезопасности С.Д.Игнатьев, возглавил Хрущев, а тремя его подручными стали Суслов, Поспелов, и Шаталин – все трое масоны. Таким же образом, важнейшее в системе партократии звено власти, секретариат ЦК, оказался в руках масонов.

Быстрей всех сошел со сцены вместе со своим покровителем Маленковым Н.Н.Шаталин – родной дядя ныне прославленного академика С.С.Шаталина, который два года назад порывался за 500 дней обустроить” нашу экономику.

Дольше держался в секретарях ЦК и даже дослужился до кандидатов в члены Президиума П.Н.Поспелов (Фейгельсон) который, по признанию Хрущева, готовил для него знаменитый закрытый доклад о культе личности на ХХ съезде, а при Сталине сам раздувал этот культ, будучи автором официальной биографии Сталина вместе с двумя другими масонами академиком М.Б.Митиным, который громил генетиков на сессии ВАСХНИЛ в августе 1948 года, и Г.Ф.Александровым, ставленником Маленкова в управлении пропаганды ЦК. Масон, как видим, лица не имеет и при любой ситуации старается остаться наверху. Но самой зловещей фигурой в секретариате 1953 года издания был Суслов.

В 1955 году Суслов снова вошел в состав Президиума. В 1957 году он не сделал такой глупости как Шепилов, и принял сторону Хрущева, понимая, что Хрущева не удастся свергнуть до тех пор, пока его поддерживает Жуков, а только благодаря поддержке Жукова обозлившегося на Сталина за опалу, Хрущев и смог развернуть кампанию по разоблачению “культа личности”. Суслов действовал с методичной постепенностью в октябре 1957 года он организовал отставку Жукова, воспользовавшись поездкой маршала в Югославию и Албанию, и выступил на пленуме ЦК с обличительным докладом против Жукова, а через семь лет, в октябре 1964 года организовал свержение и самого Хрущева.

Хрущев знал, кто был главной пружиной интриги. Он кричал тогда в сердцах: “Я знаю, кто это устроил! Эта сталинская глиста, Суслов!” Тогдашняя роль Суслова была довольно хорошо известна уже в те времена, это потом поступила – понятно, по каким каналам, – команда отодвигать Суслова на второй план, и вот уже снимается фильм “Серые волки” о свержении Хрущева, и по этому фильму Суслов узнает о намерении верхушки сместить Хрущева одним из последних (“Вечерний клуб”, 12 мая 1992 г.).

Та же самая тенденция замазывать значение Суслова характерна и для изданной в 1989 году книги В.Соловьева и Е.Клепиковой “Кремлевские заговоры – от смерти Сталина до Горбачева”. В этой книге инициатива выдвижения Горбачева приписывается не Суслову, а Андропову. Между тем именно Суслов был главным куратором Ставропольского края, где он был первым секретарем перед войной. Именно с подачи Суслова взлетели с этого трамплина на высший уровень по одной и той же траектории – сначала секретарь ЦК по сельскому хозяйству, потом член Политбюро – сначала Ф.Д.Кулаков, а после загадочной смерти Кулакова в 1978 году – М.С.Горбачев.

Суслов и в этом случае действовал со своей обычной методичностью: сначала нужно было провести страну через длительный период застоя, гниения, поэтому Суслов и поддержал в 1964 году Брежнева. И Брежнев помнил, кому обязан. По свидетельству Е.Чазова, Суслов был “единственным, кого еще побаивался или стеснялся Брежнев” (Е.Чазов. Здоровье и власть. М,, 1992, с.132).