Г.Ярцев - Цой жив ещё...

Как оказалось, ближайшие двое суток им предстоит провести именно в ней.

Времянка особых удобств не предоставляла: в строгих серых стенах ниши под койки, несколько грубых тумб, по пояс, венчались экранами, уборная за дверью, но главное — простор. Стараниями Цоя пространством для группы из двадцати человек довольствовались двое.

Не спеша расположились.

— А какие еще есть?.. — вдруг поинтересовался искатель и провел большим пальцем у горла; в точности повторяя Ван Каспера.

— Жести, — Анна неловко улыбнулась и решила показать первые, что пришли в голову. Подняла большой палец вверх, объяснив искателю значение. Забавно, отметил Цой, держи палец вверх — одобри, проведи у горла — убей. Причудливо сложив кончики пальцев, Анна продемонстрировала сердце, которого искатель как не старался, разобрать не мог. Более всего приглянулся жест с вытянутым средним пальцем и его символика. Приглянулся настолько, что вызвал улыбку, — редкое явление у искателя.

Вечерело, хотя в окружении толщи стен в сотнях метрах под землей без часов этого не узнать. Разобравшись с жестами, девушка вернулась к консоли, проверить данные компьютеров. Эквалайзер показателей уверенно полз вверх и чем зеленее он становился, тем легче делалось Анне. Совсем скоро ее миссия наконец завершится, а затем начнется другая и продлится всю жизнь — отстроить Человечество. Осознала, что каждый шаг — не приближает счастливого конца, не освобождает ее, лишь тяжелит ношу. Все ради Великого Блага, не имеющего конца. Вдруг поняла, как вымотана. Слабость нахлынула волнами, несущими сонливость. Вернулась избитая усталостью, обнаружила искателя. Сгорбившись, сидел в алькове, водя осколком огромного клыка по черному лезвию Оли. Сказав, что ненадолго приляжет, забралась в нишу и тут же провалилась в сон. Не слышала, как он поднялся и отправился сторожить вход.

Веки противились, не желая открываться, но Анна, собравшись с мыслями и поняв, что проспала непозволительно долго, заставила себя подняться. Бугристая поверхность койки манила комфортом и ее теплом, но девушка нашла в себе силы устоять. Подтянула ролл, включила. Лениво глянула время — 04:20, глаза скользнули по дате: 4.22.2763. Иронично, символично, но позабавило другое; призналась себе, не знала дня прекрасней, чем понедельник, начавшийся вечером.

Искателя и след простыл, но Анна знала — выйдет из комнаты и обнаружит его. Так оно и вышло. Подошла, предложила подкрепиться, но он лишь «шикнул», выставив ладонь, призывая к тишине. Девушка повиновалась, хотя не представляла, чего опасаться.

Вслушалась.

Едва уловимый монотонный гул растворился в наступившей тишине, предвещавшей нечто более ужасающее. Искатель давно уяснил: если тихо, беды не миновать. Долго ждать не пришлось.

Шахта, по которой спускались, разродилась оглушительными звуками, будто сто тонный мяч пин-понга, со страшным звоном колоколов, отскакивая от стен, несся вниз и достиг дна с такой силой, что ноги подкосило. Искатель зверем метнулся ближе к входу, сжимая рукояти клинков. Анна незамедлительно юркнула следом, оказавшись позади; чувствовал за спиной напряженное дыхание, ее страх. Выглянул на мгновение и увидел, как из взбитого от удара облака изгари выкатился шар высотой с человека; запах мочи, если шар мог чувствовать и отличать, его не пугал.

— Что это, Тесой?

Но Цой сохранял молчание, не сводя опасливого взгляда с мрачнеющей сферы.

— Поднимай крышку, — проговорил еле слышно, в голосе — сталь, от которой по спине прошла дрожь, и впервые за долгое время сделалось страшно. Считала, искатель знал Каторгу, как свои пять пальцев, а теперь нечто невиданное угрожающе остановилось, и разделял их лишь тоннель. Анна послушно попятилась, а решив, что скрылась из виду, поспешила к консоли. Добравшись до пульта, то и дело, поглядывала на сферу. Такой конструкции прежде не встречала и искателю, судя по сметенному взгляду, в диковинку; шар имел несколько слоев — один темнее другого, — они беспорядочно вращались, и фигуры, вырезанные в оболочке, напоминали витиеватые руны, головоломку, пытающуюся сложиться в замысловатый пазл. Если бы существовал шарик Рубика, он бы выглядел именно так.

Когда движение сфер замедлилось, оба поняли — шар их обнаружил. Тут же нажала кнопку, заставив платформу подниматься; понимала, до конца не выйдет, но обезопасить резервацию должно получиться.

Не вышло.

Шар, словно уловив их мысли, скатился с платформы, но остановился у самого начала тоннеля. Девушка выдохнула, слишком велик, не пройдет. Не успели расслабиться, как шар вдруг подпрыгнул. Вращающиеся слои не переставали формироваться и рельеф сферы начал уменьшаться: щелк-щелк-щелк-вращение — появилась пара длинных ног; щелк-щелк-щелк — еще одна и еще, и еще. Дожидаться финала искатель не стал. Выпустил облако пыльцы из нарукавника, втянул и, закричав так, что ушам больно стало, ринулся в атаку. Едва сблизившись, Ляля-Оля засвистели страшной мелодией, под аккомпанементы которой обычно лилась кровь, валились тела, их конечности, но сейчас все иначе: клинки, со страшным звоном ударяясь о металлические лапы арахнида, высекали снопы искр. То, что секунды назад являло шар, сейчас походило на ужасающего паука, орудующего лапами и клешнями не хуже опытного фехтовальщика.