Дора Коуст - Без права выбора

— Я от вас убегу. — честно призналась принцесса.

— А я догоню. Ты будешь моей, Алексия. — прошептал он, касаясь губами ее ушка.

— Женщина не повод для войны, но если вы продолжите в том же духе, я расскажу обо всем, что происходило в памятную для нас обоих ночь. — девушка не кричала, не грубила, а лишь предупреждала спокойно и пусто.

— Смотря какая женщина… Смотря какая…

Глава 11.2

Все утро они беседовали ни о чем и обо всем, словно были старинными друзьями, собравшимися за кружечкой чая или игрой в карты. Регон улыбался, делал ей комплименты, а Алексия отвечала, но с каждым словом настораживалась все больше и больше. Изменения в Наследнике Бетафа пугали, сбивали с толку, забиваясь в голову нехорошими думами. Дорога до стоянки пролетела незаметно и чем ближе виднелись палатки, тем отчетливее в сознании девушки билась мысль о том, что ей срочно, смертельно необходимо повидать Александра.

— Спасибо за увлекательную ночную прогулку. И я буду благодарна вам, если вы никому о ней не расскажите.

— Все что захотите. Разрешите пригласить вас на завтрак?

— Опять на свежем воздухе? — рассмеялась принцесса.

— Нет-нет, что вы. Я не повторяюсь. В шатре.

— Охотно соглашусь, но ранее мне необходимо найти брата. Ума не приложу, где его искать. — она огляделась вокруг, рассматривая возвышения покрытые плотной тканью.

— Вам действительно так срочно нужен брат? Или время стерпит? — Регон тщательно подбирал слова, не желая выдать своего участия.

— Да. Вы знаете, где он?

— Он в крайнем шатре, но вам не стоит туда ходить.

— Отчего же?

— Просто поверьте на слово.

Алексия молниеносно развернулась и уверенно двинулась в сторону алого шатра на самый край стоянки, предполагая тысячи разнообразных жутких вариантов того, что произойдет с ней через несколько минут, но в реальности все оказалось многим страшнее.

— Ваше Высочество! — окликал ее Регон, медленно следуя за ней.

Принцесса лишь взглянула на слуг, порождая в их умах предстоящие кары, и они молчаливо отступили, освобождая проход для венценосной особы. Ступив в нутро сооружения, она по инерции сделала еще несколько шагов, после которых замерла, будто ноги ее вросли в ковры покрывающие землю.

С десяток одеял с пестреющими подушками были заняты совершенно обнаженной знатью. Опустевшие бутылки и бокалы сиротливо разместились между двумя, тремя, а то и четырьмя влюбленными. Конечно «влюбленными» этих людей можно было назвать лишь очень отдаленно, но для Лекси, еще не познавшей мужчину, раскинувшаяся картина так воспринималась легче, насколько это было возможно.

Александр, прикрытый простынею в самых откровенных местах, отдыхал в одной из импровизированных куч с двумя нагими барышнями, по возрасту не старше принцессы. Они спали у него на груди, обнимая с обеих сторон, будто и ничего такого противоестественного в этом не было. Ткани едва касались их тел, открывая упругие округлости всем на обозрение.

— Александр… — безмолвно проговаривали губы. — Алекс. — совсем тихий, едва слышный шепот. — Алекс! — громкий крик из дикой смеси отчаяния и боли.

Слезы лились градом, оставаясь разводами-змейками на лице, покрытом пылью леса. Собрав остатки гордости и ускользающих сил, принцесса вылетела из гнезда разврата, в то время как Александр в испуге открыл глаза, но увидел лишь силуэт убегающей сестры.

Ноги несли ее неведомо куда, двигаясь скорее механически, чем по желанию разума. Сердце трескалось, покрывалось кровоточащими расщелинами, сжимаясь в болезненных спазмах. Рядом с привязью для лошадей ее поймали сильные руки, не дающие спуска, и прижали спиной к своей груди.

— Ну что ты, глупышка? Я ведь предупреждал. — Регон с силой развернул ее и прижал к себе, разрешая топить хрусталины слез в своем одеянии, оплакивая разочарование и болезненную любовь.

В том, что это было именно недоступное для Наследника Бетафа чувство, он не сомневался, хотя и не мог понять, как можно ощущать желание к своему родственнику. В их королевстве существовало разрешение на близкие браки, но чтобы родные брат с сестрой — нет, такого еще не было. Дальние родичи, чаще всего и не видевшие друг друга в глаза, как например чета либ Эварол — они приходились друг другу дядей и племянницей через несколько ветвей поколений и не имели общей крови ни грамма.

Регон глубоко в душе радовался, что его план удался, но внешне сказывался сочувствующим и добрым, словно престарелая дама, держащая в своем замке куст из маленьких пищащих собачек.