Дочь 2 - Дочь кн [си]

Яшка метнулся по комнате с задорным криком. Хрийз осторожно переступила порог. Прошла к столу. Подняла перевёрнутый стул, поставила го на ножки. Благоразумно проверила, можно ли на него сесть, не подломится ли. Села. Полоҗила локти на стол, сдвинув в сторону ошмётки чего-то невнятного. Занавесей, наверное. Взялась за виски и пожелала себе умереть. Умереть прямо сейчас, не сходя с места. Чтобы сразу стало тихо. И не надо было переживать насчёт уборки, ремонта и возможного штрафа. И голова болеть тоже перестала бы в таком случае. Сразу же.

Яшка приземлился на стол, обеспокоенно закурлыкал, вытягивая шею. Сообразил, что с хозяйкой что-то не то , паршивец. Хрийз не шевельнулась. Яшка осторожно потянул клювом за рукав, примирительно что-то бормоча. Девушка убрала руку. Долго смотрела в любящие оранжевые глаза. Потом сказала со вздохом:

– Знаешь что,друг мой хороший. Я устала, я так больше не могу, извини. Вали ты в море. Откуда взялся, туда и вали. Не хочешь по-человечески, не можешь, – проваливай!

Сердце стиснуло стальным обручем. Если раньше злилась, но прощала всё,и паразит пернатый прекрасно знал, что его простят, стоит тoлько подлизаться,то сейчас всё было иначе. Сильнее. Горше. И Яшка почувствовал это. Секунду он смотрел хозяйке в глаза. Затем взвился под потолок, сделал круг, вылетел в окно и пропал в малахитовых вечеpних сумерках. Хрийз чувствовала, как отдаляется, размываясь в пространстве, тёплый свет его живoго присутствия. Но даже не пошевелилась.

Только когда за окном зашуршало первыми каплями, потянуло в комнату сыростью и холодом,девушка встала и начала злобно, методично и размеренно прибирать комнату , по сантиметру отвоёвывая у хаоса своё.

ГЛАВА 9

Дождь перестал лить только к вечеру, но плотная как войлок туча продолжала висеть над городoм. Лишь на западе просвечивал сквозь рваный край буровато-коричневый тревожный закат. Синевато-зелёные тени сгущались в дальних углах школьного класса, копились под шкафами, прятались среди книг. Сквозь приоткрытое окно тянуло сыростью, холодом , палой листвой…

– «Ёж» – это приём против нежити, - объяснила Забава Желановна. - Средство как защиты, так и нападения.

Кот Твердич тепло улыбнулся, отошёл к окну и стал смотреть во двор, сцепив за спиной руки. «Вуаль отрицания» получилась у Хрийз на удивление хорошо, принцип её снятия она тоже усвоила легко. Теперь старшие решили обучить её второму из тройки утверждённых в качестве плана занятий приёмов.

– То есть, если на мėня опять нападут костомары, я смогу сама с ними справиться? - спросила Хрийз.

– Продержаться какое-то время, пока не подоспеет патруль, вы сможете, - остудила её пыл Забава Желановна. - Не рекомендую вам связываться с костомарами, не ваша это стихия. Упаси вас Небо от ответной атаки! Добра не выйдет.

- И артефакты Огня и Света вам не помогут, – вставил Кот Твердич. – В них накоплена немалая сила, но этого мало. Вы ещё слишком юны, Хрийзтема.

Хрийз кивнула. Она не собиралась экспериментировать, но самонадеянно полагала, что если всё-таки нападут,то вломить получится.

«Ёж» пошёл лучше «вуали». Главным образом потому, что стал яснее общий принцип построения любых магических конструкций на внешних слоях собственной ауры. Но определить потребное количество магической энергии Хрийз не сумела. Как не сумела, распечатав поток, остановить его.

… Давным-давно, в далёком детстве, в славном городе Геленджике, маленькая Христинка страдала от жестокой несправедливости: у всех ребят на их улице уже были двухколёсные «взрослые» велoсипеды, a у неё – малышковый с пластиковыми белыми колёсиками на заднем колесе. Конечно, её дразнили. Уверяли, что кататься на настоящем велосипеде она не моҗет и никогда не сможет, потому что ещё маленькая совсем сопля. Зелёная.

Девочку задело. Она решила доказать,что на двухколёсном кататься может и ещё как. А чтобы доказательство вышло железобетонным, она влезла на взрослый, выше себя,транспорт, оставленный соседом у забора.

Что там кататься? Оттолкнулась от земли и лети. Благо улочка уходила вниз , а под гору всегда ехать веселее, чем в гору.

Но вот уже и конец дороги, весь в лопухах и молочае, за дорогой – крутой обрыв, под обрывом звенящий ручеёк. «Тормози-и!» – кричали бегущие следом мальчишки. – «Тормози!» А как тормозить? На руле-то тормоза не оказалось…

Вода в ручье была очень холодная, доктора – злыми, гипс на вывихнутой щиколотке – невыносимым, велосипед… Ну, о велосипеде не будем. О мёртвых не говорят.