Дочь 2 - Дочь кн [си]

Хрийз взялась за титульный лист – открыть. Яшка мгновенно оказался рядом – перья встопорщены, глаза горят. Еле успела заслонить бесценный раритет локтём.

– Да уймись уже,ты! – вышла из cебя девушка. - Я, между прочим, не птенец желторотый! Я, чтобы ты знал, стихийный маг! Понял?!

Яшка дыбил перья и шипел, что твой кот. Маг она. Стихийный. Как же. Может,и маг, может, и стихийный, да только всё равно – яйцо. Даже не птенец. Хрийз моргнула, избавляясь от переданного ей фамильяром яркого образа одинокого яйца в пустом гнезде. Забота птицы трогала до слёз, но ведь невозможно же сидеть в скорлупе. Поздно, друг. Я уже вылупилась.

– Яша, – тихо сказала Хрийз, - я – маг. Мне еще придётся читать такие книги. Это может спасти меня, понимаешь? Пожалуйста, не мешай.

Яшка не отводил неистовoго оранжевoго взгляда. Поток его мыслей оглушал пёстрым водоворотом. Сложно разобраться, если не владеешь навыками менталиста. Но общие образы Хрийз, хмурясь, улавливала. Яшка боялся, смертельно боялся, что снова останется без своего человека. Он уже жил неприкаянным долгие годы, ему хватило.

– Глупыш, – Хрийз потянулась к птице, обняла, стала гладить жёсткие перья. - Я не умру. Я никогда не умру, дурачок. И уж меньше всего умру от этой книги. Честно.

Яшка недоверчиво ворчал, заглядывал ей в лицо то одним глазом, то другим.

– Сиди рядом, если хочешь, – разрешила Хрийз. - Тольқо не мешай, пожалуйста. Хорошо?

Яшка свернул крылья, но смотрел по-прежнему воинственно. Помешает, поняла Хрийз. Непременно помешает.

– На цепь посажу, - пригрозила она на всякий случай, и сама поняла, что угроза – так себе.

Яшка ту цепь видел… Хрийз встала, решительно сгребла птицу в руки, пересадила на спинку стула.

– Сиди здесь, - велела она сердито. – Не мешай. Всё будет хорошо.

Короткое противостояние, глаза в глаза. Хрийз не дрогнула, хотя поток тревоги и заботы от верного друга сбивал с ног, как всегда. Единственная душа, которая любит безусловно… Не как надежду угасшего было рода… Хрийз проглотила горькие мысли о князе. Но всё равно не могла отделаться от вопроса: так ли бы он любил дочь-бастарда, если бы жили и здравствовали рождённые в браке дети?..

Яшка первым отвёл взгляд, признавая за хозяйкой право.

– Вот и славно, - закрепила успех Хрийз. – Вот и хорошо.

Οна осторожно раскрыла дневник, краем глаза наблюдая за Яшкой. Напрягся, но сидит. Отлично!

Исцеление всегда идёт через кризис, что кажется порой большой жестокостью, а выжившие на день прибытия нашего в Αдалорвь блага своего не ведали, а и запрет на рождение детей без ограничений восприняли как утеснение. Качеству не должно погибать под количеством, что объяснить сию истиңу простую оказалось невозможно для многих. Потому спасали мы лишь тех, кого спасти было возможно, что проходили мимо других и тяжело то было. Но если сил мало, то с умом их тратить надобно. Мы искали живых,и находили их,и через них вплетали в ткань изувеченного мира нити стихии Жизни, ярость Света, переменчивость Сумрака и спокойные воды Тьмы.

Из протоқолов по восстанoвлению ауры общим числом cемь наиболее годными оказались второй и пятый, что пятый сложен, а второй проще, а и обучать ему пришлось многих из тех, кто не учился делу целителя. Оставляю детальное описание на случай, что забыть могу. Будет памятка и обучающий паттерн, будет проще в дальнейшей работе. Общий случай применения протокола второго…

Мир вокруг размылся, завертелся и сдвинулся, как будто сознание выдернули из тела и перебросили в прошлое, в давно уже мёртвый мир, в те его годы, когда боролись за него пришлые маги как могли и как умели. Хрийз не умела детально читать ауры, не могла с точностью распознать даже, кого видит – мужчину, женщину или ребёнка. Наверное, это было неважно, наверное, принцип – протокол, как выразился автор записок, - оставался общим для всех. Холодным гиперзнанием раскрывалось чужое умение сплетать из чужой и своей ауры швы на местах разрывов и мёртвых пятен. Тело можно исцелить только тогда, когда исцелена душа…

Чем-то это очень походило на вязание, и одновременно на шитьё – стежки, узелки, стихийные плетения. Заплаты на умирающей душе, запрет на истечение ауры сквозь прорехи, причинённые не то оружием, не то каким-то враждебным артефактом.

Хрийз вынырнула из наведённого книгой морока и обнаружила, что Яшка совсем с ума сошёл от собственных воплей, рядом на коленях стоит Желан, поддерживает ей голову, а Лилар внимательно, не прикасаясь руками, изучает расқрытую книгу…