Александр Шихорин - Каменный дождь

— Не стоит озвучивать свои догадки дальше, — спокойно предупредила я его. — Иначе я могу засомневаться в своём желании сохранить вам жизнь. Но я надеюсь, примерное осознание моей личности добавит вам мотивации.

— Я ещё никогда в жизни не оказывался в таком щекотливом положении, — усмехнулся барон. — Но награда слишком заманчива.

— Мне расценивать это как согласие?

Ольвер некоторое время потянул с ответом, прежде чем озвучить окончательное решение. После чего вздохнул и кивнул головой.

— Да.

Я довольно улыбнулась и некоторое время мы потратили на обсуждение того, как и где мы сможем найти Ольвера, когда он нам понадобится. Теперь мне оставалось лишь надеяться, что прохвост не передумает. А ему - что не передумаю я. Закончив с деталями, я задумалась над тем, как нам разойтись, не раскрывая деталей внешности нашей компании, но решение пришло быстро и само собой.

— Что же, любезный барон, — мило улыбнулась я, — надеюсь, следующая наша встреча произойдёт в менее неприглядном месте.

— Буду ждать с нетерпением, — элегантно поклонился он.

— Надеюсь, небольшая грубость с нашей стороны не омрачит прощания, — бросила я и, повернувшись к Ларту, качнула головой в сторону Ольвера.

Наёмник понял меня без слов и на его лице заиграла лёгкая мстительная улыбка. С которой он и отправил удивлённого барона в отключку, с видимым наслаждением врезав тому по морде. Вероятно, это было самое странное посвящение в министры тайной полиции в истории Эрта. Пускай даже новоявленный министр и не знал, что теперь занимает сей пост.

26 сентября 435 года

— Моё судно не конюшня! — ноздри женщины гневно затрепетали тотчас же, как она узнала, какой груз мы хотим провезти на борту.

— Тридцать серебром, женщина, тридцать! — вспылил Ларт. — За тридцатку я могу доплыть отсюда до Нор-Фоэка и у меня ещё останется! А ты отказываешь из-за каких-то лошадей, хотя нам всего-то надо доплыть до берегов Святой Земли?

Наёмник спорил с капитаном единственного корабля, согласившегося тайно доставить нас куда надо. К нашему удивлению и вопреки устоявшимся традициям, просочившимся сюда из прошлой эпохи, капитаном была женщина по имени Нивес. Немолодая, лет за сорок, она походила на грубую резную скульптуру. Выцветшие волосы соломенного цвета, небрежно обрезанные на уровне шейного платка, беспорядочно торчали из под капитанского берета. Китель, хоть и сшитый по фигуре, смотрелся на ней инородно. Его хозяйка явно не испытывала удовольствия от ношения подобных вещей. Карие, глубоко посаженные глаза цепко взирали с обветренного бронзового лица. От неё пахло морем и порохом. Полная противоположность Мире.

— Вот и греби в свой Нор-Фоэк! — взорвалась она, но тут же взяла себя в руки. — Ревьял с тобой, сухопутный. Не люблю я лошадей возить. Ни разу ещё не обошлось без беды, когда у меня на борту кони были. Но уж больно звонкий у тебя кошелёк.

— Значит, по рукам? — Ларт довольно протянул руку для закрепления сделки.

Нивес вздохнула и пожала ладонь.

— Но если что-то пойдёт не так, я выкину вас и ваших лошадей за борт собственными руками, — хмуро предупредила она.

На этой жизнерадостной ноте и состоялось наше знакомство с Нивес и её шхуной, носящей поэтичное название «Похотливый осьминог».

В Тирану, один из основных портов Лавинии, мы прибыли спустя четыре дня после своеобразной вербовки агента в Рулате. С того момента больше ничего не нарушало покой нашего путешествия. Лидер деревенских бандитов так и не попался на нашем пути, что было неудивительно. Город на перевале был слишком большим и пересечься наши пути могли лишь по невероятной случайности. Так что единственным моим развлечением по пути в Тирану стало наблюдение за Лартом и Мирой, которые пытались делать вид, что ничего не произошло. Наивная молодёжь даже не допустила мысли, что с того дерева мне открывался превосходный обзор на всю площадь. Хотя причину того, почему поцелуй не состоялся, я поняла лишь немного позже.

С тех пор они держались друг с другом тактичнее обычного, хотя на лицах каждого было огромными буквами написано, что им есть что сказать. На мой взгляд, оба поступали крайне глупо и неразумно, но я пока не лезла в это дело, выжидая удобного момента. Равани, хоть и не знавший всех подробностей, ситуацию оценил и тоже помалкивал. А сейчас, на корабле, даже если бы ему захотелось высказаться, он бы не смог. Пушистого воина ещё два дня назад сразила морская болезнь, едва он ступил на борт пассажирской шхуны, курсирующей между Авенхартом и Лавинией. Причина, ставшая слабым местом остроухого, меня немного печалила. Будь это водобоязнь, я могла бы придумать массу шуток на тему того, как иногда невыгодно носить в себе гены семейства кошачьих. Но увы.