Лаура Кнайдль - Не. Отпускай меня

— Как дела? — спросила Меган. Она понизила голос, так что озабоченный тон едва можно было распознать из-за грохочущей музыки. От алкоголя взгляд ее был слегка стеклянным.

Мои щеки горели от жары и бесконечного смеха. Однако в этот момент мне стало не до смеха, поскольку Меган спросила не о стрессе, связанном с переездом, и не о моих проблемах со взрослением. Речь шла об Алане. Мы редко говорили о нем, и большую часть времени мне удавалось не думать о его существовании. Но позавчера мы получили информацию о том, что он будет переведен в другую тюрьму.

После того как я рассказала полиции в Мэне обо всем, что Алан делал со мной, против него было выдвинуто обвинение. Я не была уверена, даст ли это хоть что-то, но больше не могла молчать. И, к счастью, я ошибалась, сомневаясь в нашей правовой системе. Мои показания дали ощутимый результат. Нора и мама не дали показаний в пользу Алана. Его арест стал скандалом, который обсуждали даже в средствах массовой информации. Твой друг и помощник — педофил, так звучал один из многочисленных заголовков об аресте Алана. Сообщения нанесли серьезный удар по имиджу его бывшего участка, коллеги отвернулись от него, он был с позором уволен и пошел под суд без каких-либо привилегий. Судья приговорила его к долгим годам тюрьмы, он освободится только тогда, когда Норе исполнится двадцать один год. Решение о переводе было принято после того, как несколько заключенных избили Алана из-за его преступления и прошлого в полиции.

— Все хорошо, — успокоила я Меган искренней улыбкой. В конце концов, меня и Алана по-прежнему разделяли несколько тысяч миль, и мне уже не надо было жить со страхом, что он вдруг без предупреждения окажется перед моей дверью. — Он больше не тронет меня.

Когда Лука и Коннор с подносом, на котором стояли шоты с текилой, вернулись к столу, мы снова потеснились, чтобы дать им место, и я фактически оказалась на коленях Луки. Он положил руку мне на плечи, и я прижалась к нему, пока распределялись шоты. Лука даже для Апрель взял стаканчик, в котором плескалась какая-то ярко-зеленая жидкость.

— Время для тоста! — крикнула Меган со стаканом в руке, достаточно громко, чтобы привлечь внимание людей, сидевших за соседними столами. — Сегодня особенный день. Моя самая давняя и лучшая подруга отмечает свой день рождения. — Меган посмотрела на меня, широко улыбаясь, и, не отводя от меня глаз, продолжила: — За свои годы ей пришлось пережить больше, чем другим за всю свою жизнь, потому что судьба положила ей на пути не пару камешков, а чертовски большие глыбы. Но она никогда не сдавалась и даже в моменты слабости всегда доказывала свою силу. За Сагу, которая проделала такой путь и проделает еще намного больше. Твое здоровье!

— Твое здоровье! — отозвались мои друзья.

Пока все пили текилу, я пыталась стряхнуть воспоминания, которые день рождения вызывал во мне. Они простирались от ранней смерти моего отца, появления Алана, всех моих страхов до Апрель и Луки. Прежде всего Луки, без которого я уже не могла представить свою жизнь и который освободил меня от необходимости с горечью оглядываться на прошлое. Если бы не было Алана, я никогда бы не сбежала из Мэна и никогда не познакомилась с ним.

— Эй, — прошептал Лука рядом с моим ухом, и его пахнущее лимоном дыхание коснулось моей кожи. — Все в порядке? Или слишком для тебя?

Я подняла на него глаза и улыбнулась. Теплое чувство разлилось в животе, и, когда он ответил на мою улыбку, я в тысячный раз задала себе вопрос, как могла когда-то его бояться? Хотя терапия у доктора Монтри за эти годы оказала мне большую помощь, я была уверена, что без Луки никогда бы не продвинулась так далеко. В нем было что-то, что меня привлекало, успокаивало и делало смелой. Он показал мне жизнь без страха, и я не хотела потерять это чувство.

Я долго думала о том, что написать в этом месте. Самым правильным было бы: смотри благодарность к книге « Не. Прикасайся ко мне ». Так как мне повезло сотрудничать с теми же издателями и бета-ридерами. Я не считаю это само собой разумеющимся и благодарна каждому дню за Ивонну, Каро, Мону, Ким, Ребекку, Надин, Верену и Нину.

Особая благодарность Бьянке Иозивони, которая так терпеливо слушала меня, когда я опять размышляла вслух. В то время как я переделывала « Не. Прикасайся ко мне » — а переделано было много, — она сидела вместе со мной в нашей квартире в Эдинбурге или у Косты за углом. (Я скучаю по Шотландии!)