Алексей Зимин: Единицы условности

Это было обидно, потому что я курил, кажется, везде, включая и ее кабинет.

Но ни разу не делал этого в туалете. Ведь это антисанитарно и в этом нет никакого удовольствия. Поэтому обвинение в туалетокурении оскорбляло меня как личность.

После свадьбы мы с женой переехали жить за город. В старый дом, где выросли несколько поколений семьи моей жены. Сосны, свежий воздух, два часа в пробке каждый день. Все удовольствия дачной жизни.

В первый же вечер мне стало дурно от всего того хлама, что скопился на даче за тысячу лет.

Первое мое желание было - немедленно все выбросить и купить все новое.

«Это что такое?» - совал я под нос жене закопченный кусок чугуна. «Это любимая бабушкина сковородка». «А эта серая пыль что здесь делает?!» «Это мамин запас муки». «В печку все, в печку!»

Каждую минуту откуда-то сыпались, как тараканы, кусочки минувшего. То какая-то фаянсовая плитка, то целлофановый мешок, набитый другими целлофановыми мешками. То кастрюля без дна, то чайник без крышки. Однажды я имел глупость открыть шкаф в прихожей - и мне на голову высыпался целый легион разнокалиберных деревянных реек.

Я начинал сходить с ума. За две недели жизни на даче мне удалось под вопли и причитания отправить на кладбище вещей только одну сковороду без ручки, две стеклянные банки неизвестного назначения и восемнадцать зубных щеток преклонного возраста.

В редкую минуту душевного равновесия я открыл обнаруженную среди отсыревших журнальных подшивок толстую энциклопедию «Золотые правила домоводства. 10 000 советов на все случаи жизни». Открыл на странице 295 и прочитал буквально следующее:

«Никогда не выбрасывайте обрезки ткани. Можно использовать даже самые маленькие лоскутки. Например, лоскутки, оставшиеся от пошива штор, можно пустить на оборки диванных подушек».

Вот оно, подумал я. Вот где скрывается зло хламокопительства. Перевернув несколько страниц, я обнаружил совет не выбрасывать старую плитку в ванной, а использовать ее в качестве подставки под горячее. Ха, отметил я и понял, что делала синяя фаянсовая плитка на кухонном столе моей тещи.

Я провел вечер в обществе этой книги и узнал массу потрясающих вещей. Например, я узнал, как бороться с вмятинами, которые оставляют на ковре ножки шкафа. Вы не поверите. Оказывается, надо положить в каждую вмятину по куску льда, подождать, пока он растает и потом высохнет, а затем пропылесосить это место. И вмятины как не бывало.

Или как можно сделать сваг, простейшую штору. Надо взять пару старых дверных ручек-колец, которые обычно держат в пасти глупые медные львы, привинтить их над окном и пропустить сквозь кольца кусок ткани. И еще тысячи, тысячи бытовых мудростей длиной в несколько строк.

Коротенькие эти истории и советы, написанные картонным языком, вдруг начали складываться в какую-то большую картину. Мне казалось, я вижу дом - большой и светлый. А в доме - счастливые, знающие все на свете люди. Они всегда улыбаются, даже когда случается что-то неприятное, как улыбается в кино за минуту до смешной сцены человек, уже смотревший фильм. Они спокойны, как читатель, перечитывающий в пятый раз Конан Дойля, на сцене гибели Шерлока Холмса. Они, как и читатель, знают, что все в итоге будет хорошо.

Я заснул на главе, посвященной тому, как с помощью целлофановых пакетов можно спрятать лампы от брызг краски.

На следующий день к нам с визитом прибыла теща. Она спросила, что нам нужно. И, может быть, что-то надо выкинуть? Тут она ехидно посмотрела на меня.

Моя жена пожаловалась на полы в гостиной. Они скрипят. Что делать?

Еще вчера я бы непременно сказал: как что, вырвать с корнем, вызвать бригаду нормальных рабочих и положить новые. Собственно, это я и собирался предложить, но неожиданно для себя произнес: «В шкафу в коридоре лежит масса старых реек. Можно забить их в щели между досками. Предварительно в щели нужно насыпать талька. И полы перестанут скрипеть».

Теща и жена посмотрели на меня со священным ужасом. Так обычно смотрят на человека-медиума, через которого вдруг начинает говорить потусторонний дух.

«Да, кстати, - сказал я жене, - вы собирались красить на улице деревянные кресла. Надо не выкидывать картонные коробки от них, их можно подложить под кресла, чтобы не запачкать краской траву».

Один герой классической русской литературы считал, что главные истины прячутся на страницах самых идиотских книг. Теперь я с этим согласен.

После «10 000 советов на все случаи жизни» я стал совершенно иначе смотреть на многие вещи. Понятно, что отныне любой предмет домашнего обихода, прежде чем оправиться в помойку, проходит мой самый пристрастный фейс-контроль. Я уже не дал сгинуть в утиле зеленому дивану с продавленной спинкой, сохранил жизнь стеллажам и дырявому корытцу для запекания. Между прочим, в это корытце можно насыпать углей, положить сверху решетку из ду15 Алексей ЗИМИН ховки - и вот тебе прекрасное компактное бар-бекю.