Ильясов Явдат - ЗАКЛИНАТЕЛЬ ЗМЕЙ

С ним перестали разговаривать, отвечать на его приветствия. И кончилось тем, что однажды в сумерках мимо его головы пролетел тяжелый кирпич,- мелькнул, ударился об ограду и разбился на куски. Чуть бы еще... и на куски разлетелась голова Хайяма.

Омара вызвали к старшему шейху-наставнику.

- Не обременяет ли, сын мой, тебя пребывание в стенах медресе?- мягко спросил почтенный богослов.- Да, тебя? Пребывание? В стенах медресе?

- Разве я плохо справляюсь с делом?- встрепенулся молодой учитель.

- Юноша ты способный. Да, способный. Много знаешь. Много. Но пусть человек ничего не умеет, не знает и не хочет знать - это не грех. Не грех. Ты же сбиваешь с толку детей, сообщая им начатки естествознания. Это грех. Учи их корану: он ниспослан в объяснение всех вещей. Пусть человек не нарушает обычаев. Пусть он живет тихо, благопристойно, как все. Как все! Ничего не ищет и не теряет.

- Но тогда,- обозлился Омар,- почему вы именуете его человеком? Это слизень. Однако даже слизень куда-то ползет, чего-то ищет.

- Вижу, ты здесь не к месту,- сухо сказал богослов. Конечно, не к месту! Хватит искушать судьбу. Пора собираться в дорогу. В любой день любой правоверный хам может ударом кирпича погасить звездный мир в твоей голове. Убьет и не дрогнет, не пожалеет! Наоборот. Будет считать, что совершил богоугодный подвиг. Только потому, что ты на него не похож. Потому, что ты, со всей своей необычностью, никак не укладываешься в его узком цыплячьем мозгу.

- Одумайся...

Старик-богослов с обычной отеческой мягкостью,- как будто не по его наущению сельджуки истребили в медресе ученых,- взялся было увещать заблудшего, дабы вернуть беднягу на путь истинной веры.

Но Омар даже слушать его не стал. Ярость трясла молодого поэта! В голове шумит, во рту пересохло, и совсем он забыл про такую вещь, как осторожность.

- К чему весь этот разговор! О люди! Не спросясь меня, меня зачали и произвели на белый свет. И, не спросясь, пичкают нынче всякой премудростью. Ну, ладно, в детстве, положим, меня надлежало учить читать, писать и считать. Но я уже взрослый! Теперь-то я уже сам умею видеть, понимать - и мыслить. Коран - в объяснение всех вещей... Хе! Попробуйте решить с его помощью хоть одно уравнение третьей степени. Нет уж! Я честно служил "истинной вере"- пока не узнал, что она ничего не может мне дать, ни уму моему, ни сердцу.

- Но, кроме ума и сердца...

- Есть желудок? Я о нем не забочусь. Брюхо, конечно, очень важный орган. Но сердце - выше брюха, пощупайте слева, а выше сердца - голова. Прощайте. И знайте: я и без ваших мектебов и медресе одолел бы арабскую азбуку, а нет, придумал бы свою.- Омар поклонился, повернулся и двинулся к выходу.

- Ах, невоздержан ты на язык, невоздержан,- вздохнул сокрушенно настоятель.- Так легко в наш век навлечь на себя ненависть тех, кто выше нас, и так нелегко заслужить их любовь.

- Обойдусь!- резко сказал Омар у порога.

- Гаденыш! Я хотел тебе добра. Погибнешь, ах, погибнешь.

- Как можно, сидя на краю могилы и болтая в ней обеими ножками, пророчить чью-то гибель? Хлопочите о себе, почтенный шейх. Вы идите своим путем - я пойду своим.

- Изыди и сгинь,- проворчал ему вслед обескураженный вероучитель.

***

Ночь. Это кто, внезапно спугнув тишину, гремит у входа в мастерскую? Ночью орудуют воры. Но воры, делая свое дело, стараются шуметь как можно меньше. Это стража. Это миршаб, владыка ночи, с подручными.

Они, точно так же, как воры, боятся действовать днем. Они не могут, как люди, спокойно постучать в калитку. Им надо ее сломать. Конечно, этаким детинам нетрудно сломать ветхую калитку мирного дома, принадлежащего их земляку. Вот защитить в свое время от чужаков мощные, в железных бляхах-заклепках, ворота родного города они не сумели.

Их встретила мать.

- Где твой безбожный сын?- накинулся на женщину "владыка ночи".

- Уехал.

- Куда?

- В Баге-Санг.

- Это где?

- У Астрабада, в горах.

- Успел-таки удрать? Ну, пусть и сидит там тихо, как мышь, не суется назад в Нишапур. Он, скверный, надерзил святому шейху и посему объявлен вне закона.

- Женщина лжет,- заявил один из подручных.- Мы следили: сын ее, как вернулся из медресе, не выходил из дому.

- Значит, он здесь! Переройте всю мастерскую. Рубите мечами тюки, отсечете руку или ногу - сразу голос подаст.

Ибрахим тихо скользнул через внутреннюю калитку в жилой двор, попросил разбудить Рысбека.

- В мастерскую вломилась ночная стража. Кого-то ищут. Потрошат готовый товар. Господин иктадар может потерпеть большой убыток.