Майкл Мэнсон - Синие Маки

– Потери? - с хмурым видом поинтересовался Конан.

– Пятнадцать пошли к Нергалу, двое вот-вот отправятся туда же, а семеро, коль будет милость Митры, выживут, - сообщил Джалай-Арт, будто зачитывая невидимый список. - Лошади разбежались.

Заслушав этот короткий доклад, киммериец только хмыкнул и в задумчивости потер переносицу.

– Что ж, неплохо, - промолвил он наконец. - Я думал, нас сметут начисто… Ну, вели трубить сбор, Джалай! Раненых пусть перевяжут. И соберите стрелы…

– Уже собираем, - вставил Джалай-Арт, но Конан, сердито зыркнув на него, заставил помощника смолкнуть.

– …соберите стрелы да отправьте кого-нибудь поискать лошадей. Как только их пригонят, мы немедленно уходим с передовым отрядом! А яги - мстительные твари! Когда остальные увидят, какую бойню мы учинили, то станут преследовать нас до самого Аграпура… - Киммериец потянулся, словно огромный кот, и с лязгом бросил меч в ножны.

– Да, и еще… Бурдюк вина и… - Наконец он заметил, во что превратились его меховая куртка и штаны, залитые кровью. Тут Конан снова взревел как разъяренный бык: - Ради Крома! Еще найди мне какую-нибудь другую одежду, Джалай!

– Слушаюсь, господин! Что-нибудь еще, мой господин?

Киммериец обернулся и с подозрением глянул на Джалай-Арта, но не заметил и тени насмешки на его посеревшем от усталости лице.

– Нет, это все, - буркнул он.

Отрывисто отдав воинский салют, Джалай-Арт исчез, как всегда бесшумно, и Конан тут же забыл о нем. Внимание его овладело более любопытное зрелище, чем заваленное трупами ущелье, - медленно кружившее над горами черное пятно.

Хмм! Конан прищурился, стараясь в неярком свете восходящей луны разглядеть парящую в вышине птицу. Орел? Но почему черный? Может, гриф? Нет, для грифа все же маловат… Неужели ворон?

Киммериец удивленно присвистнул. Если это и в самом деле был ворон, то совершенно гигантских размеров…

Но тут огромная птица, словно заметив, что человек, задрав голову, пристально смотрит на нее, с хриплым карканьем скрылась за вершиной ближайшего утеса.

– Странно, - заметил покачивающийся в седле Джалай-Арт, - почему эти недоумки не сбросили на нас десяток-другой хороших валунов? Сделай они так, и передавили бы нас, будто слизняков.

– Ослиная башка, - беззлобно ругнулся Конан, - им же нужны наши головы! Ну, и еще кони, само собой. Выходит, коли б эта мразь скатила на нас камни, то и кони, и головы здорово бы попортились… - прервав свои размышления, киммериец жадно впился зубами в сухую лепешку, которую он держал в руке.

Немедленного ответа со стороны Джалай-Арта не последовало, потому что в этот момент он был занят тем же самым, с удивительной быстротой поглощая свою порцию хлеба.

– Ну, хорошо, - согласился он наконец, перестав жевать, - насчет наших голов я спорить не стану. Но зачем этим вонючим выродкам наши кони? По горам с ними не полазаешь… Конечно, можно их продать, но я никогда не слышал, чтоб яги с кем-либо торговали.

– Угм! - Конан сыто рыгнул и ткнул в сторону собеседника кулаком. - Зачем продавать то, что можно потребить на месте?

– Потребить? Это как - потребить? - удивленно переспросил десятник.

– А очень просто, - ответил варвар, откинувшись на высокую луку седла, - разрубить, пожарить и сожрать. Я сам не раз так делал.

– Сожрать? Коней? - Джалай-Арт смотрел на Конана с явным ужасом, но того это лишь забавляло… - Как? такой грех перед ликом Митры! И что же… - десятник наклонился и ласково похлопал по боку своего тонконогого чалого скакуна, - и моего Аккаля тоже… съесть? - последние слова он произнес с явной дрожью в голосе.

– Конечно. И твоего, и моего, и всех остальных! Приличной дичи в этих горах нет, здесь и трава-то толком не растет, а потому что ж еще делать голодным ягам? Что, если уж очень хочется отведать мясца? - ухмыльнулся Конан. Он-то прекрасно знал, что любой туранец в голодных краях скорее съест собственную руку, чем дотронется до своего коня. Впрочем, и до чужого тоже.

– Ах вот как! - гневно воскликнул Джалай-Арт. - Теперь я все понял! Значит, этим пожирателям грязи мало козлов да баранов? теперь им еще коней подавай? Или всех баранов они перевели на вонючие шкуры?

– Туранцы почитают своих коней, - рассудительно произнес Конан, - а яги - своих баранов. Так что эти вонючие шкуры для них - огромное богатство! Ведь их содрали с самых сильных, самых мудрых, самых удачливых баранов - тех, кто доживает до старости…

– Тогда надо вернуться и сжечь эти шкуры, пока яги не вошли в ущелье и не обрели опять свои сокровища! - злобно выкрикнул Джалай-Арт.