Райчел Мид - Кровная клятва

Это было не совсем верно. Я приехала, чтобы найти Дмитрия. Я никогда не думала, очень об обнаружении его семьи, но теперь, я поняла, что это было хорошо, что это случилось со мной.

“Видите - ли, Виктория говорила о Дмитрии ранее.” Лицо Олены прояснялось, когда я произнесла имя ее сына. “И…, которого я знала. Он был стражем в моей Академии. Мой наставник, фактически.”

Kaролина и Виктория вспыхнули также. “Как - он?” спросила Каролина. “Прошли годы, так как мы видели его в последний раз. Ты знаешь, когда он собирается приехать?”

Я не могла даже думать об ответе на ее вопрос, таким образом, я продолжила свой рассказ дальше, прежде, чем я потеряю свою храбрость пере до всеми, любящими лицами. Когда слова вылетали из моего рта, это почти походило на то, как будто, кто-то другой произносил их, и я просто наблюдала с расстояния. “Месяц назад… наша Академия подверглась нападению Стригоями. Действительно ужасное нападение… огромная группа Стригоев. Мы потеряли много людей -Moроев и дампиров, обоих.”

Елена воскликнул в России. Виктория наклонился ко мне. "С. Владимира? "

Я остановился в своем рассказе был удивлен. "Вы слышали о нем?

"Все слышали об этом", сказала Каролина. "Мы все знаем, что случилось. Это была ваша школа? Вы были там в ту ночь? "

Я кивнула.

"Ничего удивительного, у вас так много марок Молния", дышали Виктория в чудо.

"А вот где Димитрий сейчас?" Спросила Елена. "Мы потеряли след его последней уступки".

"Гм, да…" Мой язык почувствовал толстые у меня в горле. Я не мог дышать. "Я была в школе, в ночь на атаку:" Я подтвердил. "И так было Димитри

Он был одним из лидеров в бой… и как он воевал… он… он такой храбрый… и… "

Мои слова разбивались, но эти слова, заставили всех привлечь внимание. Олена задохнулась и снова пробормотала на русском языке. Я уловила слово "Боже". Каролина сидела замороженная, но Виктория склонилась ко мне. Те глаза, которые так походили на ее брата, уставились пристально на меня, так пристально, поскольку они, выдвигали меня, говорить правду, независимо от того, какой ужасный, она ни была.

“Что случилось?” Потребовала она. “Что случилось с Дмитрием?”

Я отвела взгляд от их лиц, мои глаза, поплыли по гостиной комнате. На дальней стене, я заметила книжный шкаф, заполненный старыми, кожано -покрытыми книгами. На них была золотая-рельефная надпись на корешках. Это было полностью случайно, но я внезапно вспомнила, Дмитрия, припоминающего их. Это были, те самые, старые романы-приключения "моя мать собирала их", он сказал мне однажды. "Обложки были настолько красивы, что я полюбил их. Если я был аккуратен, то она позволила мне читать их иногда". Мысль о молодом Дмитрии, сидящем перед тем книжным шкафом, аккуратно переворачивающем страницы - и ох, он был бы осторожен, это почти, заставило меня проиграть это. Так вот, где он развил свою любовь к западным романам?

Я теряла это. Я отвлеклась. Я не была в состоянии сказать им правду. Мои эмоции становились слишком сильными, мои воспоминания топили меня, поскольку я боролась, чтобы думать о чем-нибудь - о чем угодно - что не включало то ужасное сражение.

Тогда я глянула на Еву снова, и кое-что в ее жутком, знающем выражении, необъяснимо подстрекало меня. Я должна была сделать это. Я возвратилась к остальным. “Он боролся действительно храбро в сражении, и позже, он помог вести спасательную миссию, что бы спасти некоторых людей, которых захватили Стригои.

Он был действительно удивителен там, также, только… он… ”

Я остановилась и снова и поняла, что слезы струились по моим щекам. В моем мозгу, я переигрывала ту ужасную сцену в пещере, с Дмитрем и так близко к свободе и схваченного в последнюю минуту. Встряхнувшись, прогоняя по дальше эти воспоминания, я сделала глубокое дыхание. Я должна была закончить рассказ. Я была обязана, рассказать это, его семье.

Был не мягкий способ сказать. "Один из Стригой там… Ну, он одолел Димитрий."

Каролина спрятала свое лицо на плече ее матери, и Олена не предпринимала никакого усилия скрыть ее собственные слезы. Виктория не кричала, но ее лицо, все еще было спокойно. Она упорно трудилась, чтобы контролировать свои эмоции, так же, как Дмитрий, делал бы это. Она поискала мое лицо, будучи должной узнать наверняка.

“Дмитрий мертв,” Сказала она.

Это было утверждение, не вопрос, но она обращалась ко мне, для подтверждения. Я задалась вопросом, сделала ли я какой-то, намек, на то, что это еще не был конец истории. Или возможно она только нуждалась в уверенности в тех словах. И на мгновение, я рассматривала о том, что бы оставить сообщение, что Дмитрий был мертв.