Владимир Чачин - Король с Арбата

- Ура!

- Ха-ха! Банзай!

- Мировецки! - захлопал в ладоши Славик.

- Что ты видел? - подозрительно спрашивает его Лева.

- Чапаев скачет на коне, - не моргнув, пояснил Славик.

Мы переглянулись. Может быть, нам по-другому кажется. Решили все как следует проверить на ребенке.

Установили Славика на скамейке. Женька сложил ладонь трубочкой, приставил Славику к глазу. Я быстро дернул пленку.

- Ну, что ты видел?

- Еще раз давайте,- просит Славик. Мы повторили опыт.

- Ну?

Славик чуточку задумывается:

- Чапаев утонул. Одна вода осталась.

- Тетя твоя утонула. Катись отсюда. Лева предлагает:

- Спросим у Кости.

Я с пленкой, как со знаменем, бегом домой, за мной ребята. Ворвались в квартиру.

- Костя, открытие! Люди двигаются!

Костя стряхивает лепестки ромашки с колен, берет из рук пленку.

Нонка книгой закрылась. Увлеклась. На обложке название: «Памятка охотнику».

- Значит так,- покашливает Костя,- сейчас у нас в проекторе пленка идет со скоростью двадцать четыре кадра в секунду…

- А раньше восемнадцать в секунду,- подсказывает из-за книги Нонка.

- Совершенно правильно,- поправляется Костя.- Раньше восемнадцать. Усвоила, молодец.

Потом Костя долго повторял разные вкусные слова, как «обтюратор», «мальтийский крест», «эксцентрик», «перфорации» и «синхронно».

Мы ничего не поняли, но слушать его было очень интересно. Нонка вздохнула: «О боже!» - и ушла на кухню греметь посудой.

Лева протер очки, спросил серьезно:

- А как же совпадает изображение со звуком?

Мы все посмотрели на него с уважением. Костя помолчал тоскливо, обернулся на кухню.

- Ну, что же звук? Звук, конечно, совпадает.

- Алешка, сходи за хлебом,- это голос Нонки.

- Славик сходит,-предлагаем мы.- Ему дадут. Сбегаешь, Славик?

- Угу,- соглашается мальчуган.

- Алешка, кончился керосин,- опять голос Нонки.

- А я же тебе плитку починил,- вспомнил я.

- Вот здесь сбоку идет звуковая дорожка,- почему-то вяло начал Костя.

- Алешка, купи к чаю пастилы,- очень тихо просит Нонка, но я все-таки услышал.

Мы дружно направляемся к дверям, и только Лева остался слушать объяснение Кости.

На улице он нас догнал, запыхался:

- Нонка полы начала мыть.

На обратном пути из магазина мы тихонько зашли во двор кинотеатра «Кадр». Вот кинобудка. Дверь открыта. Около аппарата прохаживается Костин помощник. Мерно стрекочет в сиянии голубого света киноаппарат. Наверное, сейчас в нем крутятся, щелкают, жужжат разные обтюраторы, барабанчики, эксцентрики, мальтийские кресты. И несется такая же пленка, что у меня в кармане, со скоростью двадцать четыре кадра в секунду.

А зрители, чудаки, сидят себе в зале, смотрят на экран и ничего этого не знают. Только и умеют, что орать: «Рамку!»

В верхней катушке, или, как называет ее Костя, бобине, сейчас заряжен большой моток пленки и, пока он будет раскручиваться, пока съест его аппарат,- люди увидят, как все ближе и ближе приближаются каппелевские цепи к ча-паевцам, увидят, как, стиснув зубы, вцепившись в ручки дрожащего горячего пулемета, выкашивает Анка черные ряды каппелевцев.

Это все будет на экране. А вот здесь, с другой стороны, просто моток пленки и ровно гудит, пощелкивая, киноаппарат. Где-то внутри его спрятаны загадочные эксцентрики и мальтийские кресты.

Зрители услышат оглушающую пулеметную стрельбу, мощные разрывы снарядов и крики «ура!», а здесь, с другой стороны, всего лишь бежит звуковая дорожка. На пленке - это просто маленькие черточки, а в зале слышен голос самого Чапаева:

- Там лучшие сыны народа жизни свои кладут за наше революционное дело. А вы? Кровью искупить вину свою! Я сам впереди пойду!

Мы зачарованно смотрим на все это волшебное царство техники, и я с тоской думаю:

«Зря ты, Нонка, воображаешь перед Костей».

Уже дома перед сном я долго рассказываю Нонке, какое это великое дело управлять киноаппаратом. Нонка моет в тазу голову, и я не уверен, слышит она что-нибудь или нет.

Наконец погас свет, и я с надеждой спрашиваю:

- Ну, как тебе Костя?

- Голова у твоего Кости для противогаза,- говорит сонно Нонка,- целый час сидел и все про киноаппарат. Что я, в политехническом музее, что ли?

- Балда ты,- говорю я вполне уверенно. Утром к нам кто-то стучит в окно.

- Мама!-кричит Нонка.- Алешка, вставай, мама приехала!

Мы открыли двери, суетимся, ждем. И вот мамины шаги. Мы уже на лестнице, помогаем ей. Узелок тащим. Обнимаем, целуем. Она огляделась, бледненькая, похудевшая, гладит нас с Нонкой, то и дело глаза вытирает. Осмотрела мои ботинки, потом до головы добралась.